Языковые наследники: как ребенку иммигрантов поддерживать русский язык в США

Кто такие языковые наследники? В чем необычность их речи? Как мотивировать их поддерживать русский язык? И каких ошибок следует избегать? Специально для «Голоса Америки» об этом рассказали Ирина Дубинина, доцент кафедры русского языка в Брандейском университете в Бостоне и Мария Полинская, профессор лингвистики в Мэрилендском университете.

Фото: Shutterstock

Представьте себе, что в семье говорят на одном языке, а в стране, где живет эта семья, говорят на другом языке. Ребенок в этой семье говорит на языке семьи, но потом, пойдя в сад или школу, все больше переходит на язык своей страны и все меньше начинает говорить на домашнем языке. А затем он начинает этим домашним языком владеть все меньше и меньше. Язык — это как гимнастические упражнения или игра на пианино, чем меньше практики, тем меньше навык. Такой человек, который владеет двумя языками, при этом одним из них владеет более слабо, называется по-английски heritage speaker. По-русски хорошего термина не случилось, и таких людей часто называют наследниками, языковыми наследниками или неблагозвучным словом «херитажник».

Людям очень важно для всего придумывать названия. Есть название — есть понятие. И до того, как название «херитажник» появилось, таких людей называли просто билингвами. Но понятие билингва на самом деле шире, чем понятие языкового наследника. Такие наследники — это понятие так называемого несбалансированного билингва, у которого один язык значительно сильнее другого. Причем более сильный язык — это язык страны, внешнего окружения.

Необычная черта этого наследственного билингвизма именно в том, что доминантный язык для них — это их второй язык. При этом они как бы носители своего первого, родного языка, но при этом — и не носители его, потому что не говорят на нем так хорошо, как на хронологически втором языке. Семейный язык они слышат все меньше, и как правило, не слышат монолингвальную речь, а смесь языков или мигрантские заимствования. Это дети, которые считают, что «такс» и «лойер» — это нормальные русские слова. Хотя, конечно, понятие наследственного носителя включает в себя и тех, кто одновременно говорил на двух языках, а не учил их последовательно.

Что характерно для речи наследственного носителя? Его портрет сильно зависит от возраста. Если взять маленького ребенка, родившегося в русскоязычной семье в Америке, в Израиле или в Германии, этот ребенок достаточно сильно окружен русским языком. Может быть, это не тот же язык, который был бы дома, в России или на территории постсоветского пространства, но ребенок слышит его достаточно. Поэтому пятилетний будущий наследник языка не слишком отличается от пятилетнего сверстника на родине. А потом человек начинает расти и все меньше и меньше пользоваться домашним языком, меньше его слушать. В переходном возрасте, как все дети, он хочет быть непохожим на свою семью и все это вызывает изменения в языке.

Наследникам более взрослого возраста, которые уже пошли в университет или живут самостоятельно, трудно вспоминать слова — они будут говорить очень медленно. Многие люди, которые с ними говорят, утверждают, что это мучение — приходится «ждать по полчаса», и поэтому многие родители отказываются от того, чтобы говорить на домашнем языке. Легче поговорить с детьми по-английски, чтобы быстрее добиться своего. Но чем меньше они слышат, тем меньше говорят. Образуется некий порочный круг. Очень часто они не умеют читать и писать на родном языке, и это одна из важных задач их обучения.

Как правило, у взрослых наследников меньше лексический запас, чем у людей, которые живут в России. Они меньше включены в русскую культуру. Такие наследники не понимают шуток. Мы все любим рассказывать анекдоты, как вчерашние, так и 40-летней давности. Рассказывать их наследникам — мучение, потому что нужно объяснять, кто такой Штирлиц, кто такой Брежнев…

Может быть, кто-нибудь сейчас думает: «Нет, мой ребенок совершенно другой. Он прекрасно понимает анекдоты, читает Пушкина, пересказывает Лермонтова». Уверены, что такие люди есть. Но речь идет о статистически среднем наследнике, который по-русски может сказать: «Бабушка, я тебья лублу» и спросить, где ключи от машины.

По теме: ‘Зашифрованное проклятие’: за что иностранцы любят и ненавидят русский язык

Речь наследников формирует не только заимствование отдельных слов или фраз. Для их речи характерно синтаксическое заимствование, они прямо копируют конструкции из английского языка, которые заполняют русскими словами. Всем известное «взять автобус» и «сделать 20 миль на велосипеде», «я надеюсь, что вы здоровы и в хороших чувствах». Лексические заимствования, кроме «лойера», это «бебиситтер» вместо «няня», «иншуранс» вместо «страховка». Важно, что это не просто лексика, не просто «давайте научим их настоящим русским словам». Проблема шире, потому что это калькирование целых структур английского языка, идиоматических выражений, непонимание нюансов слов.

«Недавно я сказала студентке: «Как я рада, что вы поправились», а она страшно обиделась, решив, что я намекаю на прибавку килограммов, — рассказывает Ирина. — А я имела в виду, что она выздоровела, потому что до этого болела».

Кроме того, эти люди привыкли к той речи, которую слышат дома. Поэтому они как минимум на одно поколение отстают от своих сверстников в России. Человек, которому 20 лет и он живет в Питере, и 20-летний из Вашингтона говорят на совершенно разных языках, потому что 20-летний русскоязычный из Вашингтона говорит на языке своих бабушек и дедушек. Они не знают каких-то изменений, например, в форме обращения. Сейчас в России принято обращаться полным именем без отчества — например, Мария. Хотя по возрасту, говорит эксперт о себе, было бы более уместно называть по имени-отчеству, но в современном языке это отходит. Русскоязычный житель США, уехавший из России давно, будет настаивать на имени-отчестве. Они очень часто не знают, что такое «ты» и «вы». Все это создает совершенно другой облик. Вы слышите, что человек вроде бы прилично говорит по-русски, у него хорошее произношение, но при этом говорит совсем не так, как мы бы ожидали в соответствии с этим произношением.

Также у наследственных носителей часто неправильные окончания в словах, часто получаются странные для носителя языка фразы, даже если у наследника нет акцента и интонационно его речь похожа на речь монолингвального носителя языка. Но он может говорить, например: «Я ходил в кино с мама и бабушка». У слушателя получается странный диссонанс: вроде бы это «свой» и у него нет акцента, а говорит такие вещи, которые носитель никогда бы не сказал.

Как сами наследственные носители относятся к своему языку? Стесняются ли они говорить? Это в значительной степени зависит от того, насколько хорошо они сами говорят, и от того, насколько сильно их «били по голове» дома. Люди, которые прилично говорят на родном языке, как правило, осознают, что они не такие же, как монолингвальные носители, и очень часто себя оценивают довольно низко. А вот люди, которые говорят достаточно слабо и многое в своем языке забыли, как правило, опираются на то, что у них хорошее произношение, и очень собой довольны. Чем хуже они говорят, тем лучше у них мнение о самих себе.

Второе, что очень типично именно для русскоязычной среды и для русской диаспоры в разных странах, это то, что этих наследственных носителей очень часто в семье попрекают, мол, тебе 25 лет, а ты говоришь как 5-летний ребенок. Это никакого воодушевления не вселяет и человек начинает стесняться. Русская диаспора в этом отношении довольно критична к своим наследникам, поэтому они очень часто замыкаются в себе, особенно становясь старше.

Как учить наследственных носителей? Учитывая, что у школ и даже университетов очень мало времени на то, чтобы донести красоту языка и помочь студенту достичь полной формы языка, что тратить время на типы предложений и названия падежей, наверное, не стоит. Грамматика — это такое противное слово, с которым никто не хочет иметь дело. Но ведь грамматика — это просто правила того, как слова организуются в более длительные сегменты во фразах, предложениях. Поэтому грамматике нужно учить, но не так, как монолингвального русскоязычного ребенка, который пришел в русскую школу, кроме русского ничего не слышал в своей жизни и у которого много разных людей, с которыми он говорит по-русски.

Многое зависит от целей обучения. Хотим ли мы, чтобы они были носителями языка такими, какими являются носители, у которых есть только один язык, которые живут в России и учились 11 лет в школе? Естественно, нет. Кроме того, мы имеем дело с людьми, у которых есть два языка. И второй язык тем лучше, чем они старше. И иметь дело нам нужно с двумя языками, хотя преподаем мы только один. Те грамматика и лексика, которые мы им преподаем, должны опираться на их билингвальную личность.

Фото: Shutterstock

Когда мы говорим о грамматике, часто смешивается два понятия. Первое — это представление о языке, которое есть в голове у каждого человека и позволяет нам сразу сказать, правильно или неправильно. Например, если сказать: «Маша — ужасный дурак», то вы сразу поймете, что с этим предложением что-то не так. Но не обязательно сможете это объяснить. Это внутреннее понимание, которое есть у каждого носителя языка, независимо от образования, — это то, что называют грамматикой лингвисты. Второе понимание грамматики — это учебник родной речи, то, чему учились мы, чему сейчас учатся люди в России. Это то, что совершенно недоступно наследникам. Поэтому задача обучения наследника состоит в том, чтобы помочь ему развить имеющуюся в голове внутреннюю грамматику. Она у них в голове сидит — это врожденное понимание языка. Но когда мы эту грамматику развиваем, нужно постараться не отбивать у них и интереса к языку при помощи терминов (именительный падеж, винительный падеж…). Это ничего не дает и не поможет им стать лучшими носителями.

Это относится и к тому, что с ними читать. Если вы начнете читать с ними книги, где они понимают отдельные слова, но не складывают их в осмысленные предложения, это тоже будет отбивать желание заниматься родным языком. Родители многих носителей буквально одержимы тем, чтобы дети читали Достоевского и другую классику.

«Когда мой младший сын в 7 классе ходил в кружок русского языка в США, они читали «Героя нашего времени» Лермонтова, — рассказывает о личном опыте Мария. — Это было ужасно. Он совершенно не понимал, о чем там идет речь, каждый вечер приходила бабушка и они пытались друг другу объяснить, почему нужно читать «Героя нашего времени» — со стороны бабушки и почему не нужно — со стороны ребенка. Все заканчивалось слезами, бабушка была страшно расстроена, что ребенок не понимает, кто такой Максим Максимыч, ребенок кричал, что это ужасно и вообще это не русский язык. Закончилось тем, что русский язык заменили игрой на барабане. Я поняла, что чтение классики все отобьет. Потом мы начали читать «Денискины рассказы» и всё пошло очень неплохо».

По словам Марии, наследники не готовы и не могут использовать культурные цитаты, которыми мы гордимся и привыкли употреблять в нашей речи. Они часто приходят к русской классике через переводы. Поэтому, если вы хотите, чтобы они читали Достоевского в оригинале, надо начать с «Денискиных рассказов» и «Незнайки» или современной литературы, которая им идейно близка.

По мнению Ирины, читать очень важно и нужно для поддержания языка. Но эксперт также отмечает, что дети-наследники проведут большую часть жизни в другой языковой среде. И важно помнить, что они говорят с нами по-русски, но большую часть жизни они будут говорить на другом языке. А помогать им в поддержании родного языка будет именно чтение. Но читать, во-первых, нужно литературу по возрасту. И прежде чем требовать от ребенка читать Достоевского, нужно научить ребенка любить детскую литературу. Но тут возникает вопрос: какую детскую литературу? Ведь родители в большинстве своем выросли в советское время, когда была некая идеологическая направленность во многих произведениях детской литературы. И они не знают, как много хорошей детской литературы появляется в России каждый год. Поэтому родителям нужно озаботиться поиском книг, которые будут интересны их детям и которые они смогут прочитать по-русски, которые соответствуют их возрасту и интересам. А до классики, конечно, нужно дорасти. Детям 15-16 лет Ирина рекомендует начать читать современную литературу. Чтобы читать классику, нужно хорошо знать не только язык, но и понятия, которые давно ушли из языка. Бричка, кибитка, жандарм, городовой и подобные понятия — остались в 19 веке. Пушкина можно и нужно читать, но родителям придется посвящать много времени и объяснять, о чем идет речь, как нам в детстве когда-то родители объясняли, что такое горница или светлица.

Нельзя ожидать как от самого ребенка, что он уйдет в комнату с книгой Достоевского, все поймет и вернется радостным, так и от учителя, который видит ребенка 2 раза в неделю, что он сможет все объяснить и донести. На родителях тоже лежит эта ответственность. Опыт показывает, что легко травмировать ребенка своим напором на тему «давай почитаем что-то из классики». Очень важно найти ту волну, струю, которая поможет ему понять, какой интересный мир открывает книга.

По теме: Великий и могучий: что шокирует американцев, изучающих русский язык

Нужно ли пополнять словарный запас сленговыми словами, которыми пользуются ровесники из России? Надо ли над этим работать? Эксперты считают, что нет. Когда начинаешь учить новый язык, всегда хочется говорить на нем, используя сленг или ругательства. Нет ничего более смешного, чем говорить на сленге или ругаться с небольшим акцентом. А у наших наследников всегда этот акцент есть. Поэтому это будет звучать ужасно неуклюже и смешно. Задача научить их понимать, о чем говорят, когда они приедут в Россию — но понимать они начнут и сами, если у них есть хорошая языковая база. Учить их сленгу будет странно. Это все равно, что надеть рукавицы и «лубутены» одновременно.

Может ли помочь снижение уровня критики мотивировать носителей лучше говорить, интересоваться языком и легче относиться ко всему? С точки зрения родителя стакан всегда наполовину пуст. Домашние подшучивания могут ранить и задевать, что приводит к отказу от попыток говорить на языке. Но с точки зрения преподавателя это всегда наполовину полный стакан. Дойти до уровня наследственных носителей, приходящих на занятия, у монолингвального американца занимает как минимум 3 года плюс интенсивное изучение языка методом погружения либо в российском вузе. Поэтому важно понимать родителям, что их дети знают очень много, намного больше, чем дети, которые не растут в русскоязычных семьях. И эти дети растут, получая русский язык, от 2-4 людей в своей жизни. Чтобы вырастить носителя языка, нужна даже не деревня, а город. Нужно, чтобы все вокруг говорили на языке. И учитывая, как мало им дано, они знают очень много. Возможно, это мотивирует родителей не критиковать детей за их ошибки.

Поправлять, когда они делают ошибки, бесполезно. Все дети проходят через стадию, когда они делают ошибки. Например, маленькие дети часто думают, что «соль» это слово мужского рода, и часто говорят: «Этот соль». Они эту стадию пройдут. Поправлять ребенка в три года бесполезно. Точно так же бесполезно поправлять наследника. Можно где-то в душе переживать, что они говорят не так, как бабушка, или не совсем правильно, но постоянная критика и исправления ни к чему не приведут.

То, что родители могут сделать, — это увеличить количество языка, с которым их дети имеют непосредственный контакт, в устном и письменном виде. Если есть возможность, нужно ездить в русскоязычную среду. Они пойдут во двор играть с ребятами и сразу научатся всему, чему надо научиться. Чем больше времени они проводят в русскоязычной среде, тем лучше. Вырастить билингва — сложное дело. Это в том числе вопрос денег, вопрос языковой политики в семье, приверженности самих родителей к тому, чтобы поддерживать язык. И вместо того, чтобы критиковать и исправлять, лучшее, что могут сделать родители, это увеличить возможности для ребенка слышать, чувствовать, пробовать русский язык во всех его формах.

Читайте также на ForumDaily:

Десять ошибок в английском, которые делают даже люди с хорошим знанием языка

Личный опыт: о чем американцы чаще всего спрашивают приезжих из России

Есть суп и не смеяться на публике: 15 особенностей жизни в России, поразивших американца

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.