‘Все они немного странные’: известная журналистка раскрыла секреты мировых звёзд
Хэдли Фриман — обозреватель Guardian и писательница. Она брала интервью у немыслимого количества знаменитостей. Хэдли поделилась своими наблюдениями и впечатлениями о людях из топ-списка, сообщает TheGuardian. Далее — от первого лица.
Фото: IStock
Я начала работать в Guardian летом 2000 года — не писать, а присматривать за ключом. За ключом от модного шкафа, который гарантирует, что одежда для модных фотосессий не будет украдена. Это была моя основная работа как ассистента по моде. Или, как я предпочитал называть себя, — мастера ключей. И у меня никогда не будет работы с большей ответственностью или властью.
По теме: Что почитать в праздничный сезон: Билл Гейтс опубликовал список своих любимых книг
Тем не менее, вскоре после того, как я начала, редакторы разделов спросили, у каких знаменитостей я хотела бы взять интервью. Я была слишком молода и глупа, чтобы понять, насколько невероятно для редакторов было даже знать имя ассистента отдела моды, не говоря уже о том, чтобы спрашивать, у кого она хотела бы взять интервью. Но именно таким был Guardian, и, Боже мой, как мне повезло оказаться здесь. Среди всех различных должностей, которые у меня были в этой газете: от невероятной работы журналистом северных новостей до еще более невероятной работы автором репортажей о чемпионате мира, одна вещь оставалась неизменной — я всегда брала интервью у знаменитостей.
На каком-то уровне это так же удивительно для меня, как то, что меня послали следовать за Уэйном Руни по Бразилии в 2014 году. Просто я никогда не интересовалась известными людьми. Подростком я никогда не тусовалась на концертах, никогда не писала в фан-клубы с просьбой дать автографы. Мне очень нравятся фильмы 1980-х, но в детстве мне никогда не приходило в голову писать, скажем, Джону Хьюзу и задавать ему вопросы о его фильмах. Зачем ему говорить со мной?
Что ж, один урок, который я усвоила в университете и который запомнился мне, заключается в том, что известные люди любят говорить о себе. Я писала для своей университетской газеты, и время от времени известные люди приходили и выступали перед студентами, а меня посылали брать у них интервью. Я узнала, что некоторые известные люди были на удивление очаровательны (Бен Аффлек), некоторые на удивление нет (Стивен Фрай, возможно, у него был плохой день), но все были совершенно милы со мной, 18-летней девушкой, которая задавала им действительно довольно личные вопросы на интервью.
Это было настоящим прозрением. Потому что я не только энтузиаст, но и любопытная, и из-за этого иногда попадала в неприятности в Британии. В Нью-Йорке, откуда я родом, два незнакомца в метро обычно болтают о том, какие лекарства они принимают по рецепту; а в Лондоне есть люди, которых я знаю более 20 лет, и я бы не осмелилась спросить их, красят ли они волосы. Я быстро поняла, что интервью — это контекст, в котором чрезмерное любопытство не просто принимается, но и ожидается. Это место, где личная информация продается как товар для рекламы. И хотя меня до сих пор удивляет, что так много знаменитостей отвечают на самые прямолинейные вопросы о своем несчастном детстве/глубокой травме/отвратительном разводе в обмен на упоминание их фильма в газете, — это сделка, которую я постоянно рада использовать. Не было почти ни дня за последние 22 года, когда бы я не удивлялась, что мне еще и платят за эту работу.
Благодаря двум интервью со знаменитостями я получила работу в The Guardian. Моя мама заметила конкурс писателей в Daily Telegraph и посоветовала мне принять в нем участие. Так что я покорно послала два интервью, которые я делала для университетской газеты. Одно с Ричардом Уайтли — веселым и, к сожалению, бывшим ведущим Countdown, а другое с Яном Хислопом — редактором Private Eye. Я выиграла и благодаря этому стала отвечать за ключ. Итак, мораль этой истории: начинающие журналисты всегда должны участвовать в писательских конкурсах. И слушайте свою маму.
Но поначалу у меня были некоторые опасения по поводу интервью с известными людьми для The Guardian. Как я уже говорила, я энтузиаст. И хотя я чувствовала себя хорошо, когда писала о своей беззаветной любви к Countdown в университетской газете, я не была уверена, что мои вкусы действительно подойдут читателям Guardian — людям, которые купили газету, чтобы прочитать Полли Тойнби о социальном жилье и Джонатана Стила о международных делах. Еще большая проблема заключалась в том, что я совершенно не понимала, что делаю, о чем свидетельствует стенограмма моего первого интервью для газеты. Это было с Саймоном Амстеллом и Микитой Оливер — ведущими шоу Popworld на Channel 4, которое я обожала. К счастью для меня, это было не только мое первое интервью, но и их, так что мы трое были в равной степени невежественны.
Я: Почему ты захотел стать телеведущим?
Саймон: Потому что это казалось забавным. Это хороший ответ? Что я должен сказать?
Я: Не знаю. Это был глупый вопрос?
Микита: Ага. Но это нормально.
Другие были менее понимающими. Когда я совершила ошибку новичка придя на интервью с дизайнером обуви Кристианом Лубутеном в паре очень грязных балетных туфель, он презрительно сообщил мне, что если бы я была обувью, я была бы «сапогом Dr Martens». Роберт Дауни-младший тоже не был впечатлен и, взглянув на мое не очень ухоженное лицо лет двадцати с чем-то, выразил удивление тому, что Guardian послала «девушку с опытом работы», чтобы взять у него интервью.
Едва ли тот факт, что я являлась лишь помощником по моде, смягчил бы его. Меня как человека, который привык угождать людям, такие взаимодействия поначалу нервировали. Но вскоре это помогло мне отказаться от детских привычек угождать людям. Часто лучшие интервью содержат в себе немного твердости.
Помимо желания узнать, какая Марина Хайд, самый распространенный вопрос, который я получаю от читателей, — это то, какие на самом деле знаменитости, у которых я брала интервью. Это просто: они странные. Все знаменитости немного странные, потому что желание быть знаменитым — странная вещь, а жить своей жизнью в качестве объекта, а не субъекта — это действительно сводящий с ума способ существования. Некоторые знаменитости очень хорошо умеют быть знаменитостями. Например, Джордж Клуни и Том Хэнкс, которые сохраняют такую приверженность своему имиджу (старого сердцееда и современного Джимми Стюарта, соответственно), что поддерживают свою легенду даже во время интервью. Должно быть, утомительно быть ими — всегда включенными, — но, по крайней мере, они делают популярность более забавной, чем большинство.
Вскоре после того, как я начала свою работу, телешоу, такие как Popstars, Pop Idol, Big Brother и другие, стали доминировать на телевидении, и настоящим призом была слава, а не деньги. Я уже поняла, что это за притворство, когда брала интервью у известных людей. Однажды я поехала в Лос-Анджелес, чтобы взять интервью у Николь Ричи, которая тогда была настолько слаба, что едва могла ходить. И я наблюдала, как она лихорадочно глотала огромный приготовленный завтрак. Или время, когда мне дали пятиминутное интервью в Нью-Йорке с Джастином Тимберлейком, который выглядел таким несчастным, что я подумала, не держат ли его в заложниках. Обо всем этом было очень весело писать, но это заставило меня подумать, что жизнь в пещере в качестве отшельника, возможно, была недооцененным образом жизни.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы дать читателям понять, какая я странная. Это произошло случайно, когда тогдашний редактор G2 отправил меня в США взять интервью у Майкла Джей Фокса о его новом ситкоме. Читатель, я обожала его. Я позволила своему полному энтузиазму проявиться в статье. В ночь перед выходом статьи я немного волновалась — не выставят ли меня на смех? Будет ли CP Scott преследовать меня с отвращением?
К моему удивлению, статья понравилась читателям, и именно в этот момент я усвоила один из самых полезных уроков в своей жизни: я не уникальна. Если мне кто-то нравится, скорее всего, и другим тоже. В этом я довольно обычна. С тех пор я была полна энтузиазма: взяла интервью практически у всех кумиров моего детства — Мела Брукса, Роба Райнера, Ивана Райтмана, Фрэнка Оза. Я была в восторге от того, насколько они были прекрасны. Читатели Guardian разделили мою любовь к ним. Когда я была поражена красотой Киану Ривза до такой степени, что едва смогла задавать ему вопросы, читатели Guardian сочувствовали мне, а не язвили, как я ожидала. И когда я каждый год бегала по церемонии вручения премии «Оскар» тщетно выпрашивая у Эдди Мерфи слова (хотя Кевин Харт всегда делал это вместо своего приятеля — спасибо, Кевин), читатели Guardian не слишком закатывали глаза. Оказалось, что их могут интересовать и социальные вопросы, и «Оскар».
Помимо написания интервью, я также вела колонки. Как у обозревателя, возникает искушение быть категоричным в вопросе, сосредоточиться на исключительно черно-белых тонах, а не на более сложных серых оттенках. Но люди редко бывают черно-белыми, поэтому они так интересны. Чарли Шин был очаровательно разным собеседником, человеком, который совершал ужасные вещи, но был умен и удивительно самосознателен. Он пытался понять, как жить с ВИЧ. Вуди Аллена теперь широко изображают как плохого человека. Это делают люди, которые лишь немного разбираются в обвинениях 30-летней давности, выдвинутых против него (Аллена обвиняют в растлении его приемной дочери Дилан Фэрроу в возрасте восьми лет). Я всегда буду благодарна за возможность взять у него интервью, а затем и у его сына Моисея, а также за предоставленную мне возможность пересмотреть обвинения. Журналистика — это задавать вопросы и отказываться принимать какие бы то ни было принятые в настоящее время нарративы, будь то политика или знаменитости. Это не о получении лайков в Twitter.
Сейчас существует мнение — популярное в некоторых прогрессивных кругах — что дать кому-то «платформу» (т. е. взять у кого-то интервью) означает, что вы его поддерживаете. Но это верно только в том случае, если вы пишете пустые интервью, тогда как мне нравится то, что миссис Мертон называла «горячими дебатами», или то, что я называю беседой. Так что я спорила с Джеффом Кунсом в Нью-Йорке о политике и искусстве, и я спорила с Маргарет Этвуд в Торонто о гендере.
Пиарщики, конечно, ненавидят это, потому что они думают, что работа журналиста состоит в том, чтобы беспрекословно расшифровывать все, что говорит знаменитость, но я знаю, что это не то, чего хотят читатели. Это определенно не то, чего хочу я, когда читаю интервью.
За 22 года, которые прошли с тех пор, как я начала работать в Guardian, в мире интервью со знаменитостями произошли и другие изменения. В то время люди в основном смеялись над знаменитостями, когда они делали политические заявления.
Вам может быть интересно: главные новости Нью-Йорка, истории наших иммигрантов и полезные советы о жизни в Большом Яблоке – читайте все это на ForumDaily New York
Теперь они орут на них, если знаменитости этого не делают. И поэтому они нервно облепляют свои страницы в Instagram своими мыслями о социальной справедливости. И, конечно же, социальных сетей тогда не существовало, поэтому журналисты были единственным способом общения знаменитостей с публикой. Теперь такие знаменитости, как Бейонсе и Гарри Стайлс, считают нас неуместными посредниками и, как правило, полностью обходят нас стороной, что приносит мне облегчение, потому что такие знаменитости редко говорят что-то интересное. Дайте мне воспоминания Стива Гуттенберга о «Полицейской академии» вместо Джастина Бибера, который рассказывает о своем дне. Харви Вайнштейн когда-то был настолько влиятельным, что смог написать колонку в газете с жалобами на меня за то, что я назвала его вечеринку в Бафта скучной. Ну, мы все знаем, как закончилась эта история.
Боже, это было весело. Я знаю, что некоторые журналисты ненавидят иметь дело со знаменитостями, ненавидят освещать события со знаменитостями, и я никогда этого не понимала. Если вы занимаетесь журналистикой, потому что хотите рассказывать интересные, странные и очень человечные истории, что может не понравиться в том, чтобы провести день с Питом Доэрти на пляже в Нормандии? Или размышлять о силе вагины с Aerosmith в Лос-Анджелесе? Или болтать с Хеленой Бонем Картер о разводе за чашкой чая? Спасибо всем, у кого я брала интервью, за то, что терпели мое любопытство.
Читайте также на ForumDaily:
Мужчина без ноги может стать первым астронавтом с инвалидностью: он прошел отбор в программу NASA
Подписывайтесь на ForumDaily в Google NewsХотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» — и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.
Выбор редакции
