Украинцы в Вашингтоне поужинали за жертв Голодомора

Украинцы и сочувствующие на церемонии открытия мемориала жертвам Голодомора в Украине 1932-33 годов. Фото: Ханна Теллер

В Чикаго существует практика “голодных” благотворительных ужинов — участники мероприятия жертвуют сумму чека за собственный среднестатистический ужин, отказываясь от вечерней еды, собираются вместе и говорят о том событии, которое стало причиной пожертвования.

Однако формат ужина в память жертв украинского Голодомора в Вашингтоне аскезы явно не предполагал. На вашингтонском вокзале, в одном из залов которого решили его провести, крепко пахло едой, к которой спешили хорошо одетые люди. Они тянулись к жареному, сочащемуся жиром лососю, вареникам с картошкой, бутербродам и салатам. Ужин был заявлен как благотворительный, и с каждого гостя просили по 250 долларов.

В Украине в четвертую субботу ноября традиционно проводят День памяти жертв Голодомора 1932-1933 годов, оставляя на площадях и в окнах зажженные свечи в память о тех, кто не пережил продразверстку и закон “О пяти колосках”.

В Вашингтоне решили иначе, назначив день открытия мемориала за три недели до официального праздника. Причину этого озвучил посол Украины в США Валерий Чалый. По его словам, украинская диаспора долго не могла определиться с датой.

7 ноября — это годовщина того дня, когда по сути начал свое становление Советский союз, я имею в виду большевистскую революцию. Это развернуло ход истории, и последствием, в том числе, стал Голодомор 1932-1933 годов, — добавил дипломат.

Также, по его словам, символично, что именно в этот день будут разрушены мифы советской империи и раскрыт правдивый взгляд на историю Украины.

Украинцы на привокзальной площади американской столицы. Фото: Ханна Теллер

Несколько тысяч украинцев со всего Восточного побережья слушали объяснения посла на Юнион-сквер, вокзальной вашингтонской площади, под моросящим дождем. Откуда взялась дата 7 ноября — большинство из них так и не поняли.

Украинцы ждут открытия мемориала памяти жертв Голодомора. Фото: Ханна Теллер

Христя Михчишин приехала из Филадельфии.

Я — представитель второго поколения украинцев, мы приехали на открытие памятника всей семьей. Мои предки из Львова, это Западная Украина, во времена Голодомора часть Польши, но даже туда, сквозь ложь советских газет, просачивались истории о том, что люди в Украине от голода сходили с ума и ели собственных детей. Я родилась здесь, в США, но много времени посвятила истории вопроса: читала труды Джеймса Мейса, говорила с очевидцами — уже пожилыми людьми, пережившими те страшные дни. А вот почему мы отмечаем День памяти жертв Голодомора в другую дату — я не знаю. Это важное событие, хотелось бы быть вместе с остальной Украиной, — рассказывает она.

Украинцы приехали в Вашингтон на открытие мемориала. Фото:Ханна Теллер

Майкл Крывыцькый, студент из Вашингтона, округ Колумбия, рассказывает:

Мой дед много говорил о Голодоморе, он был совсем мальчишкой тогда. Голод застал его в родном селе в Черкасской области. Дед вел дневник, записывал события каждого дня — как дома был обыск, как искали зерно, как побили маму, мою прабабушку, за спрятанное за иконой зерно, как нашли картошку и за нее арестовали прадеда. Самое страшное и яркое дедовское воспоминание: когда моя прабабушка умерла от голода, они поставили в печь чугунок и пошли искать в земле корешки. И ничего не нашли, а пока они ходили, чугунок лопнул — на его стенках совсем не оставалось жира, а дети так долго искали еду.

Автор идеи мемориала — Лариса Курилас, американка украинского происхождения. По образованию она архитектор, не скульптор. Поэтому выкладывала мемориал из цифровых копий колосков пшеницы, которые по легенде — из украинских сортов зерновых.

Конкурс на лучший проект мемориала устраивали при президенте Януковиче в 2011 году. В 2012 его одобрила Национальная комиссия США по планированию столицы. С 2014 года памятник начали отливать в Пенсильвании, в семейной мастерской «Ларан Бронз”.

Коленопреклоненные дипломаты и Первая Леди Украины Марина Порошенко во время возложения цветов к мемориалу жертвам Голодомора, Вашингтон. Фото: Ханна Теллер

На церемонию открытия памятника собралась немалая, даже по вашингтонским меркам, компания, состоящая из американского истеблишмента, украинских активистов и первой леди Украины Марины Порошенко, специально прилетевшей на торжество. Она представила видеообращение своего мужа, президента Порошенко.

Разговор через океан: Петр Порошенко передал видеообращение к украинской диаспоре в США. Фото: Ханна Теллер

Со сцены о Голодоморе и поддержке Украины говорили конгрессмен Сандер Левин, конгрессвумен Марси Каптур, спецпомощник президента США Чарльз Капчин. Во время церемонии транслировались видеообращения сенаторов Чака Шумера, Роба Портмана, зачитывались обращения бывшего президента США Джорджа Буша и троих кандидатов в президенты — Хиллари Клинтон, Джеба Буша и Марко Рубио.

Мемориал в память жертв Голодомора — тысячи украинцев пришли на привокзальную площадь американской столицы

Марина Порошенко отметила, что трагедия коснулась и ее семьи: прабабушка не пережила зиму 32-го года. “Он [Голодомор] продолжался 500 дней, каждую минуту умирали 17 украинцев, 1000 — в час, за день — почти 25 тысяч человек. Поэтому я считаю, что эта трагедия не обошла стороной ни одну семью”, — сказала она.

Первая леди объяснила, почему в США вспоминают Голодомор именно в этот день.

Для меня дата 7 ноября символична. Потому что как раз в этот день Советский союз в прошлом праздновал победу революции. Символично, что мы изменили эту традицию, показываем, что это — не советский праздник, это праздник правды над ложью, праздник человечности. Праздник тех, кто сумел победить зло советской власти.

След друзей Януковича

Внутри украинской диаспоры Восточного побережья на протяжении нескольких лет шла изнурительная дискуссия об этичности пожертвования на мемориал — деньги на памятник и землю под ним выделил одиозный украинский олигарх Дмитрий Фирташ, совладелец нескольких украинских телеканалов и один из самых близких соратников президента-беглеца Виктора Януковича.

С марта 2014 года он находится под домашним арестом в Вене. Задержание произошло по запросу американского Федерального бюро расследований по уголовному делу, заведенному на него в США. С точки зрения американского правосудия, Фирташ — предположительно лидер организованной преступной группировки, которая подкупала чиновников в Индии, чтобы получить лицензию для добычи ильменита, который использовался бы в производстве титана на заводе аэроконцерна «Боинг”.

Олигарх, по данным следствия, решил заплатить властям одного из штатов Индии взятку в $18,5 миллионов. Весной 2015 австрийский суд отказался выдавать Фирташа американцам, но запрос США на экстрадицию остается в силе во всем остальном мире.

Отмывая не самую лучшую репутацию, Фирташ давно начал кампанию по формированию собственного имиджа мецената и ценителя прекрасного — нанял лучших пиарщиков и лоббистов, провел дни украинской культуры в Британии, выделил деньги на мемориал памяти жертв Голодомора. Прения — брать или не брать — окончились этим летом, когда неподалеку от вокзала появился забор, за которым начали устанавливать памятник.

История вопроса и Пулитцеровская премия за ложь

По официальным данным, во время первой волны искусственного голода в Украине в 1932-1933 годах, проводимого советской властью в рамках политики коллективизации, погибли семь миллионов человек. Сталинский режим инициировал «Закон продразверстки»: каждый колхоз должен был сдавать неподъемную норму зерна.

Его отбирали у крестьян вместе с остальными запасами на зиму и обвиняли в “куркульстве” — непозволительном в коммунистическом мире зажитничестве. Чтобы отрезать крестьянам последние пути к отступлению, советская власть ввела паспортный режим и прикрепила жителей деревень к земле, как в крепостные времена: покидать села можно было только по разрешению председателя колхоза.

Следующий шаг — печально известный “Закон о пяти колосках”: за кражу зерна, сравнимую в объеме с весом нескольких колосков, карали расстрелом. При смягчающих обстоятельствах — сроком не менее 10 лет лишения свободы. Фактически этот закон запрещал хранение еды: ее происхождение еще нужно было доказать соответствующим органам — карательным отрядам НКВД.

Зерновые в 1932 уродили плохо, план хлебозаготовок выглядел как часть фантастического хоррора: Украина должна была сдать 85 миллионов пудов зерна, в то время как Северный Кавказ — не более трех, а Поволжье — 51.2. Цифры неподъемные и страшные.

Хлеб отбирали, но годовой план удалось выполнить только на 38%. Осенью по украинским и кубанским селам выдвинулись специальные продотряды — их порой формировали из вчерашних крестьян, которым обещали кусок хлеба, а значит, шанс пережить голод. Правда, ценой чужих жизней. В качестве компенсации за нехватку хлеба у крестьян отбирали сало, картошку, уводили скот.

К концу зимы 1933-го в Украине участились случаи каннибализма — обезумевшие от голода люди ели собственных детей. Власть отреагировала производством плакатов: “Есть собственных детей — варварство”.

Голод продолжался почти два года, он пришел на Поволжье, Южный Урал и Кубань, в Белоруссию, Западную Сибирь и Казахстан — места проживания украинской диаспоры.

В Украине сильнее всего пострадали Харьковская, Киевская, Полтавская, Сумская, Черкасская, Днепропетровская, Винницкая, Житомирская, Черниговская и Одесская области и Молдова — тогда часть Украины. 81% погибших были украинцами, 4,5% — русскими и 1,5% евреями.

Голодомор как термин впервые появился в американской и канадской периодике в 70-е годы. Советские историки часто заменяли этот термин на словосочетание “трудности с продовольствием”. Впервые факт голода 30-х годов признали уже во времена перестройки, за несколько лет до развала Советского союза.

В Москве в 30-е годы работал пул западных журналистов, и они не могли не замечать трагедии. Британский корреспондент издания “Манчестер Гардиан” Малколм Меггеридж приехал в СССР в надежде построить социализм. Он был первым западным журналистом, написавшим об ужасах продразверстки.

Следующим был журналист Гаррет Джонс, совершивший 60-километровый пеший поход по украинским селам: в его репортаже были страшные истории о каннибалах, распухших от голода людях, пустых детских глазах и пустых амбарах. Он вывез свои записи в дипломатическом багаже, под угрозой расстрела и обвинений в шпионаже.

Однако, эти двое были скорее исключением из правил — многие западные журналисты ради дружбы с советскими комиссарами и доступа к информации соглашались искажать правду.

Больше всех старался Волтер Дюранти, спецкор “Нью-Йорк таймс” в России, известный своим интервью со Сталиным. За дружбу с советской властью и, как следствие, стремительную карьеру Дюранти платил лояльностью слова — иногда перевирая и приукрашивая факты.

Но в истории с Голодомором он превзошел самого себя. “Нью-Йорк таймс” опубликовал его статью “Русские хотят есть, но не голодают”. Факты голода, каннибализма, многочисленных расстрелов за “пять колосков” отрицались, работа Джонса называлась лживой, плановая экономика была представлена как одно из самых гениальных ноу-хау.

Дюранти получил за эту работу Пулитцеровскую премию. Ее собирались отозвать в начале 2000-х, но в редакции “Нью-Йорк таймс” на стене почета лауреатов самой престижной премии в мире журналистики до сих пор висит портрет Дюранти с короткой припиской: факты, приведенные в статье, были спорными и вызвали большой общественный резонанс.