The New York Times: что Запад неправильно понимает в России

Когда Джордж Кеннан написал свою знаменитую «Длинную телеграмму», он упомянул Иосифа Сталина только три раза. Через 70 лет имя Владимира Путина украшает почти каждую страницу множества меморандумов и документов, в которых предпринимаются попытки понять мировоззрение, которое стоит за стратегическим поведением России, пишет в The New York Times Иван Крастев, председатель Centre for Liberal Strategies (София). Авторы рассуждают так: понять Путина – значит, понять Россию. Но вполне ли это правильно?

В бурные дни холодной войны американцы считали советскую процедуру принятия решений «черным ящиком». «Таким образом, советская политика считалась одновременно загадочной и стратегической», – отмечает Крастев.

По словам политолога Глеба Павловского, в Кремле наших дней загадочность сохранилась, но стратегии нет. «По мнению Павловского, политика Кремля создается, скорее, как музыка джазовой группы: его постоянные импровизации – это попытки пережить очередной кризис», – говорится в статье.

В отличие от устоявшихся стереотипов, в своей книге «Система Российской Федерации» Павловский настаивает: после того как Путин взял на себя лично ответственность за аннексию Крыма и добился поддержки более 80% населения, он утратил интерес к ежедневному принятию решений. «Он хочет, чтобы его информировали обо всем, но не желает играть роль национального управдома», – передает Крастев.

«В результате обострились войны среди различных фракций во власти», — излагает он идеи Павловского.

Россией, с точки зрения Павловского, движет не стремление к распространению своей власти вовне, а внутренняя слабость – отсутствие перспектив для ее грядущего существования без Путина.

Может быть, Путин – настоящий царь, но Россия не монархия. Его дочери не сменят его в Кремле, замечает Павловский. Путин – всенародно избранный президент, но его политическая система разрушила легитимность выборов в качестве инструмента мирной смены власти. Его партия «Единая Россия» полезна лишь для победы на срежиссированных выборах, однако, в отличие от компартии Китая, не имеет самостоятельности и идеологической согласованности, чтобы обеспечить преемственность власти.

«В отсутствии перспектив – теории заговора и апокалиптические прогнозы искушают российскую элиту «, – полагает Павловский. Как сетует писатель Александр Проханов, элита знает, что «перестройка-2» у них не выйдет. Лучше, как он говорит, спровоцировать новую мировую войну, чем попытаться свернуть замыслы Путина.

«Читая книгу Павловского, можно понять, что в западной аналитике, посвященной сегодняшней России, полностью отсутствует это «апокалиптическое мировоззрение» путинской политической и интеллектуальной элиты, – говорится в статье. – С точки зрения Павловского, опыт катастрофического крушения Советского Союза в большей степени, чем геополитические интересы или ценности, является ключом для понимания российского стратегического поведения и внутренней логики путинского режима».