Светлана Портнянская: «Теперь я тоже — “Же сюи Шарли”» - ForumDaily
The article has been automatically translated into English by Google Translate from Russian and has not been edited.
Переклад цього матеріалу українською мовою з російської було автоматично здійснено сервісом Google Translate, без подальшого редагування тексту.
Bu məqalə Google Translate servisi vasitəsi ilə avtomatik olaraq rus dilindən azərbaycan dilinə tərcümə olunmuşdur. Bundan sonra mətn redaktə edilməmişdir.

Светлана Портнянская: «Теперь я тоже — “Же сюи Шарли”»

Случилось страшное. А еще страшнее то, что оно не стало неожиданностью — убили почти всех работников редакции газеты. Парижской газеты, создатели которой гуляли по своему Парижу, пили кофе на ходу в перерывах, вино — уже расслабленно, с друзьями в бурных спорах, посещали выставки, галереи — художники все-таки. А в Париже их множество. И вот их убили внезапно и бесцеремонно. В своем городе, в своей стране. А убили пришельцы из ада, рожденные в этой же стране. Только у посланников дьявола нет земляков. Теперь я тоже — «Же сюи Шарли». Наверное, мы все «Шарли», как и все жертвы стран, городов и мест взрывов, сотворенных дьяволом. Мы-то уже 14 лет помним и не удивляемся, а в Париже…

Кажется, Европа в момент перестала быть отдельной территорией, и теперь мы все вместе. Так легче спасаться, чтобы не пропасть поодиночке.
То, к чему я сейчас хочу вернуться, наверное, так и осталось бы в моем смартфоне, черкнутое между поездами в гастрольном марше по Германии. Но я была на той территории совсем недавно. Вместе с замечательным пианистом Эриком Штейнбергом (который не только мой аккомпаниатор, но и моя душа) объездили, как обычно, всю страну в течение месяца. Бывая в Германии очень часто, я увидела ее демографические перемены, которые нельзя не заметить. Молча, для себя написала о них. А теперь молчать не получается.
Впервые побывала в Штраубинге. Очень маленький, ни войной, ни природными катаклизмами не тронутый средневековый южнобаварский город. Когда-то большая часть жителей в нем была — евреи. Учителя, торговцы покрупнее и не очень. Еще перед войной была большая община, на пятьдесят тысяч несколько синагог. За старым городом Дунай, не широкий, не разливистый, каким он кажется в вальсах Штрауса. Обычный, провинциальный, мирный. Над берегом возвышается полуразрушенная каменная площадка, остатки прошедших гуляний — то ли для пикников, то ли просто для созерцания. На этой площадке на постаменте сидит и спокойно смотрит на город, кто бы вы думали?.. Абсолютно не побеспокоенный временем огромный каменный гитлеровский орел. Тот самый, взирающий со всех гербов, флагов, свастик, наручных повязок и всего прочего, что дополняло фетиш фашистской Германии.
В ста метрах от него — мой концерт в очень красивом, современно отделанном зале. Одна треть аудитории — этнические немцы, остальные — наши, еврейские иммигранты. Прием потрясающий, возгласы и аплодисменты после каждой песни. Я пою об Израиле, на идиш и на иврите, восторженно и проникновенно, повторяя такие слова, как «Израиль», «шалом»…

Я пою и думаю: прошло семьдесят лет с тех пор, как одна только фантазия об этом выступлении могла вызвать серьезное нервное расстройство, а воплощение ее просто кончилось бы Аушвицем. Семьдесят лет для истории — пыль, для наших судеб — длительная трансформация из одного поколения в другое, из одного понимания в другое. Все поменялось — музыка, мода, телефоны, машины. Даже погода поменялась. Единственное, что не задето, — память, генетическая память. Вот я и думаю: какой резерв у этой нашей памяти? Ведь оно — пространство от концертной площадки до той, обзорной, над речкой с орлом — наше общее. Это наша история с той и с другой стороны. История врагов и их жертв, побежденных и победителей, процветающих и не очень. Это и наши растерзанные судьбы, и, если угодно, наше культурологическое наследие — кинофильмы и киноленты памяти, театр, музыка, литература. Мы победили нацизм в этом пространстве ценой неимоверных потерь. Так с кем теперь мы будем делить его, с какими еще неизведанными посланниками дьявола, вызывающими содрогание до щекотания под ложечкой, какими силами, одетыми с головы до ног в черное, со щелочками для глаз, выползшими из-под камней и песков 70 лет спустя?..

А пока я пою и думаю обо всем этом и голос срывается от переполняющего счастья свободы, каменный царь птиц Европы счастлив сидеть и не показывать клюва дальше своей жердочки, из безопасности взирая на новую реальность, движущуюся откуда-то с юга, перевернувшую пространство и время, именуемую исламом. О, Б-же мой… «Же сюи Шарли»…
Вот такие мысли.

Разное
Подписывайтесь на ForumDaily в Google News


 
1065 запросов за 1,119 секунд.