Социолог о том, как меняются русскоязычные в Америке - ForumDaily
The article has been automatically translated into English by Google Translate from Russian and has not been edited.
Переклад цього матеріалу українською мовою з російської було автоматично здійснено сервісом Google Translate, без подальшого редагування тексту.
Bu məqalə Google Translate servisi vasitəsi ilə avtomatik olaraq rus dilindən azərbaycan dilinə tərcümə olunmuşdur. Bundan sonra mətn redaktə edilməmişdir.

Социолог о том, как меняются русскоязычные в Америке

Д-р Сэм Клигер у дверей своего офиса Фото: Павел Терехов

Д-р Сэм Клигер у дверей своего офиса.
Фото: Павел Терехов

Социолог Сэм Клигер уже три десятка лет наблюдает, изучает и описывает русскоязычную общину Америки. В советское время он работал в Москве в Институте социологии Академии наук, в 1990 году, после десяти лет отказов в выезде, бежал в США и приехал в Нью-Йорк.

В иммиграции Сэм создал исследовательский институт RINA (Research Institute for New Americans) и руководит им по сей день. Также он преподавал и консультировал иммигрантов в “Наяне” — Нью-Йоркской Ассоциации для новых американцев. Сейчас он еще и директор Русского департамента Американского еврейского комитета.

“Форум” побеседовал с Сэмом Клигером, чтобы понять, чем дышит русскоязычная община в США, меняется ли ее облик, и как она теперь говорит. Оказывается, новые иммигранты аболютно по-разному относятся к языку и используют его как для интеграции, так и для идентификации.

kl-1

Как изменилось отношение к русскому языку в русскоязычной общине за последние три десятилетия?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо обозначить границы русской общины и определить понятие «отношение» (attitude).

Русскоязычная община совсем не однородна с точки зрения языковых проблем. Она состоит из людей разных национальностей, однако в ней по-прежнему преобладают те, кто — так или иначе — связывают себя с еврейской общиной (60%-70%).

Если евреи составляли подавляющее большинство в иммиграционном потоке конца 1980-х – 1990-х годов, то в последние годы среди иммигрантов их немного, большинство теперь выходцы из Украины и Средней Азии. И если 20 лет назад иммигранты въезжали в США как беженцы, то теперь они прибывают сюда по самым разным каналам: беженскому, рабочему, учебному, воссоединению с семьей.

Более существенным фактором в отношении к русскому языку является не национальность, а возраст иммигранта.

Однако более существенным фактором в отношении к русскому языку является не национальность, а возраст иммигранта.

В массе своей собственно иммигранты – люди старшего поколения, для них русский – родной язык. Большинство из них говорят и читают на русском языке, для них русский останется, видимо, до конца жизни родным, хотя, разумеется, у многих появился вполне крепкий второй язык – английский.

Но в их семьях идут сложные и противоречивые процессы.

Для полуторного поколения (приехавших в относительно детском возрасте и выросших в Америке) и второго поколения (родившихся у родителей-иммигрантов в Америке) английский стал родным языком, а русский, наоборот — вторым. Это почти очевидно: дети ходят в детский сад, в школу, они социализируются в англоязычной среде, и английский для них – первый. Вместе с тем, и русский у них сохранился благодаря семье – бабушкам-дедушкам, родителям, телевизору.

Проблема в том, что полуторное и второе поколения практически не читают и не пишут по-русски. Они прекрасно понимают русскую речь, во всяком случае, на бытовом уровне, говорят с разным успехом – кто-то лучше, кто-то хуже. А вот читать и писать уже не могут. И русскую классику читают на английском. Общее отношение к языку по шкале «очень позитивное — положительное – нейтральное – отрицательное – абсолютно неприемлемое» скорее положительное.

Так было всегда?

Совсем нет. У тех, кто приехал в 1970-е, и, может быть, даже и в начале 1980-х годов, или, во всяком случае, у их детей отмечалось отторжение русского языка: все русское ассоциировалось с советским — с империей зла и тому подобным, в школе их дразнили «красными». Тогда отношение к языку – attitude – было негативным: нам не нужен русский, мы будем говорить только на английском.

Ситуация изменилась с момента большой волны иммиграции конца 1980-х – 1990-х, когда отношение к русскому языку стало гораздо более позитивным и остается таковым, хотя в последнее время и с некоторыми оговорками.

Если взять молодое поколение – полуторное или второе, то, как я уже говорил, к сожалению, многие не читают и не пишут, но, с другой стороны, быть русским для них — это немножко круто, клево (cool).

Быть русским для молодых людей сегодня cool. И окружающие относятся к ним с интересом.

Происходят интересные вещи: в компаниях они друг друга узнают по каким-то признакам – то ли по повадкам, то ли по нюансам одежды. Главное – они друг к другу тянутся, чего раньше категорически не было. Красуются русскими словечками, могут ругнуться… И окружающие относятся к ним с интересом – как к тем, кто знает еще какой-то язык, у кого есть какие-то особые воспоминания, знания, собственные или полученные от родителей.

Хотя был период и нейтрального отношения, когда полуторное поколение пусть и не шарахалось от русской общины, но все же стремилось полностью, с головой, погрузиться — интегрироваться в американское общество.

Если быть русским — круто, то желающих изучать язык становится больше?

Изучение языка требует немалых усилий, если под “знать” понимать “читать”. Сейчас вообще поколение не читающее. Чтение – это работа. Так что желание знать язык глубоко, возможно, и есть, но прилагать к этому усилия готовы лишь единицы.

Выходцы из русскоязычных семей в колледжах, как правило, берут курс русского языка – как простой способ получить дополнительные баллы (“кредиты”). А недавно еще появилась возможность сдавать русский как второй язык на выпускных экзаменах в школе. Но и эти курсы не дают настоящего знания языка: не читают они серьезную литературу по-русски.

Тем не менее, в Америке есть есть немало «русских школ» — детских образовательных центров, в которых преподают русский язык.

Наряду с музыкой и математикой раз в неделю они какие-то слова выучат по-русски, узнают, как правильно их использовать, научатся немножко читать. Но о знании языка в совершенстве мечтать не приходится. Уж очень много за этим работы: писать диктанты, читать «Анну Каренину». У молодых людей, как правило, нет ни сил, ни времени, ни желания этим заниматься.

То есть отношение к русском языку меняется?

Да, сегодня мы отмечаем некоторые новые тенденции. Не секрет, что в бывших советских республиках все больше преобладают национальные языки. Сегодня молодое поколение в Украине, зная русский язык, предпочитает говорить, читать и писать на украинском. У них двойная языковая среда – из которой они и прибывают в штаты.

В прошлом году я несколько месяцев провел в Украине как посланник Американского еврейского комитета. Был повсюду, включая Львов и другие западные города страны. Везде я обращался к людям по-русски. И везде меня прекрасно понимали, спокойно реагировали, но отвечали на украинском. В телевизионных передачах, в которых ведущий говорит по-украински, некоторые приглашенные без всякого стеснения или неловкости говорят по-русски. То есть на Украине русский язык довольно крепко укоренен. В Белоруссии практически все население говорит по-русски, там белорусский язык значительно меньше привился, чем украинский на Украине. То же можно сказать о Казахстане, где за исключением отдельных районов, большинство людей говорит по-русски.

Другое дело Кавказ, Прибалтика и Средняя Азия. Молодые грузины совсем не говорят по-русски, да и понимают они русский не всегда легко. То же касается азербайджанцев, узбеков, молдаван, литовцев.

Русский в Америке — язык межнационального общения для выходцев из стран бывшего СССР. Но это уже не тот полноценный русский язык, а несколько усеченный, бытовой.

Эта категория иммигрантов пользуется русским потому, что русский здесь, в Америке — язык межнационального общения для выходцев из стран бывшего СССР. Но это уже не тот полноценный русский язык, а несколько усеченная бытовая форма. Так что нынешний ручеек иммиграции из стран бывшего СССР не однороден, в том числе и с точки зрения родного языка.

Выходцы из России, Белоруссии и Украины говорят по-русски. Но учитывая нынешнюю политическую картину, надо понимать, что украинская семья, говорившая раньше дома по-русски, теперь предпочтет учить своего ребенка украинскому языку – для того, чтобы поддерживать свою украинскую идентичность. Узбеки говорят дома по-узбекски.

Справедливости ради надо отметить, что российское правительство прилагает немалые усилия – старается преподавать, развивать русский язык за рубежом: создает русские культурные центры, школы. Политической составляющей по отношению к этим институциям, наверное, пренебречь сложно. Но с культурологической точки зрения, это очень похвально: язык Толстого и Гоголя надо знать.

Kliger-1

Сэм Клигер. Фото Павла Терехова

Сейчас молодые родители стремятся сохранить своим детям русский. Предыдущее поколение, приехавшее без знания английского, наоборот, заботилось о том, чтобы дети стали американцами, английский язык считался пропуском в новое общество.

Да, такая тенденция существует. Но происходит она не от стремления дать ребенку полноценное знание русского языка, а от желания сохранить свою уникальную идентификацию. А уникальность этой идентификации состоит в том, что «я немножко русский».

Как показали в частности мои исследования, в иммигранте очень комфортно уживается целый коктейль идентичностей: я – американец, я – иммигрант, я – русский, я — еврей. И носитель этой смешанной идентификации непременно хочет передать детям тот компонент, который связан с русским языком и культурой. Таким образом, отношение к языку, о котором мы говорили, на самом деле касается не буквально языка, а стремления сохранить свою уникальную идентичность. Именно отсюда идет у молодых родителей стремление развивать у детей знание русского языка.

Но насколько это стремление реализуемо – большой вопрос. Дать ребенку знание языка, достаточное для общения в семье и даже для просмотра русских фильмов – вполне реально. Но не больше: без чтения глубокой, серьезной литературы не может быть полноценного знания языка. А читать будут единицы.

Хотя не чуждо родителям в их стремлении и здоровое практичное соображение: знание дополнительного языка – конкурентное преимущество, оно на рынке котируется.

 

Украина иммигранты образование Белоруссия аналитика русский язык Израиль Россия Наши люди Язык социология Выбор редакции Израиль
Подписывайтесь на ForumDaily в Google News


 
1061 запросов за 1,263 секунд.