СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ

Радуга над Брайтоном

Почему ЛГБТ до сих пор чувствуют дискриминацию в русском районе

Автор: Эльвира Бродская
Фото: Никита Бурухин

Брайтон-Бич – легендарный район Нью-Йорка, «маленькая Одесса», старый оазис русской эмиграции. Сюда стремится русское сердце, и при выборе места жительства в другой стране многие выходцы из стран бывшего СССР искренне хотят жить «среди своих», слыша вокруг родную речь и не ощущая, что за невидимой границей русскоязычных районов лежит гигантская, чужая Америка. Однако для многих помощь общины или недоступна, или оборачивается совсем другой стороной: часть приезжающих русских (и не очень) жителей Брайтона и окрестностей принадлежат к ЛГБТ-комьюнити. На переезд в Америку их часто толкают дискриминация и преследования, с которыми они сталкиваются на родине – но, перебравшись за океан, на Брайтоне они оказываются практически «как дома»: и здесь за каждым углом могут ожидать агрессия и непонимание. ForumDaily выяснял, как уживаются представители ЛГБТ-сообщества с русскоязычными обитателями Брайтон-Бич.

Работа с риском для жизни

Дима и Миша переехали в Нью-Йорк из Петербурга в феврале 2017 года, спасаясь от преследований полиции: вместо того, чтобы защитить их от нападения гомофобов, паре угрожали тюрьмой. Диме довелось работать в магазине на Кингс-Хайвей, где большая часть клиентов была выходцами из стран СНГ. Там он и столкнулся с неприятными последствиями работы в «русском районе».

из личного архива

«Как-то к нам в конце дня в магазин зашла семья - женщина, мужчина и двое детей. Менеджер магазина, мой друг и открытый гей, курил на входе в магазин, уже собираясь его закрывать, - рассказывает Дмитрий. - Женщина, увидев, что он курит, в грубой форме попросила его уйти. Естественно, он никуда уйти не мог. Сказал, что магазин закрывается и попросил семью покинуть частную собственность. Тем не менее, женщина настаивала, чтобы он затушил сигарету и вышел из магазина. Подключился ее спутник, начал тыкать в моего друга пальцами и повышать на него голос. Тут уже не выдержал я, и началась перебранка. Мы с приятелем немедленно оказались «пид***ми» и «дырявыми». Не теряясь, мы подыграли им, зная, что в магазине полно записывающих камер видеонаблюдения. Мы включили известную песню «I will survive» и позвонили в полицию, а пока ждали полицейских, делали вид, что весело проводим время, как геям и полагается – прямо перед ними. Оскорбления в наш адрес продолжались, даже когда семейство уже покинуло магазин и стояло на автобусной остановке напротив. В конце концов, мужчина подошел ко мне и начал душить. Конечно, камера все записала, и когда приехала полиция, его увезли в участок… Мой друг уволился через два дня, а я – вскоре за ним, пообещав себе, что не буду больше так рисковать – искать работу в русскоязычном районе».

фото: Никита Бурухин

По мнению Димы, большая часть тех, кто переезжает в США из стран бывшего Союза, везет с собой все свои комплексы и предрассудки. «Для них не то чтобы не известно, что в США уже несколько лет как одобрены гомосексуальные браки, – для них открытое выражение своей ориентации является чем-то неприличным и мерзким», – говорит он.

При этом разница между восприятием ЛГБТ-комьюнити у русскоязычного населения и американцев кардинальная. «Я был участником ежегодного гей-парада в Нью-Йорке в этом году в качестве маршала – лидера группы, - говорит Дмитрий. - Наблюдал за порядком и безопасностью нашей русскоязычной колонны и не нашел ни одного негативного окрика или презрительного взгляда со стороны зрителей. Многие просили подойти и обняться с ними, подбадривали, когда видели, что идет колонна из стран СНГ».

фото: Никита Бурухин

Американская мечта о жизни без страха

Толерантность - одна из главных вещей, отличающих Америку от постсоветских стран. Первая поправка гарантирует право на свободу выбора – в кого верить, что говорить и думать. Естественным образом из этого проистекает и право любить «не по учебнику» – и Соединенные Штаты давно считаются одним из флагманов квир-культуры. Здесь родился Харви Милк, здесь отгремели Стоунвольские бунты; здесь впервые в университетах начали изучать gay and lesbian studies – то есть историю, истоки и суть ЛГБТ-движения. Земля свободы – не просто слова для геев, лесбиянок, бисексуалов и транс-людей из постсоветского пространства. Они едут в Америку за защитой закона и спокойной жизнью без страха.

из личного архива

23-летний Кирилл (имя изменено) - один из них. Он прилетел в США в конце 2016 года. Поселился в Нью-Йорке, однако русскоязычных районов старается избегать.

«Конечно, как представитель ЛГБТ я избегаю этого места! - говорит Кирилл о Брайтон-Бич. - Чураюсь его, как черт креста. Я от этого сбежал из России, зачем же мне добровольно в этот омут снова лезть? Брайтон - место негативное, неприятное, нетолерантное, недружелюбное... Не буду все перечислять. Но с какой-то стороны, у меня даже вызывают интерес его обитатели. Что побуждает людей иммигрировать в другую страну и не пытаться ассимилироваться, попробовать на вкус новую культуру, обычаи, досуг?»

Однако, несмотря на то что сам Кирилл на Брайтон не ходит, Брайтон все равно «пришел» к нему. В метро – на ветке Q, внизу которой сосредоточены «русские районы», – молодой человек заметил семейную пару, которая громко и по-русски отпускала замечания в адрес двух геев, стоящих неподалеку.

«Они начали высказываться – как им (геям) надо себя вести, что делать, как одеваться, куда пойти, где гореть и где висеть», - рассказывает Кирилл. Недолго думая, он решил достать зеркальце, чтобы демонстративно привести себя в порядок. «Ещё один заднеприводный!», – раздалось в ответ. На что на чистом русском Кирилл ответил, что думает о парочке. Следующие две станции они обменивались «любезностями» – парень узнал, что ему предстоит «гореть в аду», следует «сходить в церковь», да и наслушался обычных оскорблений про «пид***в».

из личного архива

Степан Н., 22 года, бежал из Уральской части России на почве гомофобии и попросил политического убежища в США. Полтора года он живет в Нью-Йорке и не скрывает своей ориентации ни перед знакомыми, ни во время приема на работу. Степану довелось общаться с земляками: поначалу он работал в русскоязычной компании. Кроме того, невозможно избежать полностью общения с русской общиной, если ты приехал в Америку без права на работу, связей и денег – то есть, являешься самым обычным просителем убежища, который из-за специфических миграционных законов получает нужные для жизни документы почти через год после приезда, а то и позже.

Неоднократно Степан сталкивался с нападками, которые могут показаться со стороны мягкими, но, тем не менее, резко отражаются на психике человека, который много лет страдал от издевательств и унижений на Родине.

«В компании онлайн-продаж, где я работал упаковщиком, пришлось столкнуться с шуточками коллег про «пид***сов». Пришлось уволиться».

При этом Степан трезво относится к подобным ситуациям – он понимает, что избежать их полностью, общаясь с русскоязычной общиной, невозможно.

«К сожалению, многие уезжают из России и из бывших стран СНГ, но остаются с тем же складом ума, не хотят адаптироваться, становиться толерантнее и более открытыми к обществу. Эти люди живут в своем маленьком замкнутом мире», - говорит он. Периодические «столкновения» с русскими районами для Степана не очень удачны. Например, даже простая прогулка не проходит гладко. «Однажды я гулял по Broadwalk на Брайтоне с молодым человеком, держась за руки, – говорит Степан. – Сзади мы слышали выкрики: «Пид***сы! Смотри, вон пид***сы пошли!», но лично к нам никто не подходил».

Русскоязычные представители ЛГБТ в Нью-Йорке до сих пор оказываются в положении «свой среди чужих, чужой среди своих». Как правило, любой новоиспеченный мигрант инстинктивно ищет защиты и поддержки прежде всего внутри коммьюнити. Но для гей-мигрантов это не всегда так – даже переехав в Америку, те, кто регулярно общается с русскоязычными общинами, чаще всего предпочитают «сидеть в шкафу». «Наши клиенты не знают, что мы – пара, – говорят мне знакомые, занятые в малом бизнесе. – Зачем им знать? Ведь большая часть из них – русские». Действительно – зачем?

Дискриминация, непонимание, насмешки - вот с чем чаще всего приходится иметь дело русскоязычным ЛГБТ-мигрантам. Русская диаспора не всегда приветлива к инакомыслящим, а любая зашоренность в условиях замкнутой общины может достигать абсолюта. Даже комментарии к этой статье собирались «в муках» – большая часть респондентов, в том числе и известные активисты сообщества, под теми или иными предлогами отказывались разговаривать. Загадка решается просто: открыто и нелицеприятно высказаться о русскоязычной общине для многих означает лишиться шансов на постоянный доход или аренду хорошей квартиры, а для кого-то - и потерять друзей (тех, кто либо не знает об ориентации подруги или приятеля, либо предпочитает закрывать на это глаза). Нетерпимость, консерватизм и гомофобию «наши люди» привозят из-за океана и нередко оставляют с собой навсегда. Новоприбывшие ЛГБТ-мигранты вынуждены адаптироваться, потому что часто у них просто нет выбора. Ведь где сдадут в аренду квартиру без длинной кредитной истории и легального дохода? Где при устройстве на работу не нужен разговорный английский? Конечно же, в русской «эриа»: Брайтон-Бич, равно как прилегающие к нему Шипсхед-Бей, Кони-Айленд, Бенсонхёрст.

фото: Никита Бурухин

Знаковый гей-парад на Брайтоне

На таком фоне прошедший в мае 2017 года на Брайтоне гей-парад стал практически сенсацией. Хотя прайды в Нью-Йорке - достаточно устоявшаяся традиция (помимо главного, июньского Прайда Нью-Йорка, проходит множество более мелких, посвященных конкретным районам), «лезть» в этнические гомофобные общины, все как правило, опасаются. Всем известно, что в Нью-Йорке не один и не два района, куда «геям вход воспрещен», но на это закрывают глаза. А уж Брайтон и вовсе негласно считается территорией вето.

Тем не менее, двадцатого мая этого года над изумленным Брайтон-Бич впервые взметнулись радужные флаги: русскоязычный гей-парад шел по кромке океана, сопровождаемый взглядами зевак, вспышками фотокамер и моросящим дождем. «Это наш город! We are queer, we are here!», – скандировали марширующие. Многие лозунги были забавными: например, знаковым стал слоган «Колбасы хватит всем». Он родился под влиянием известного определения «колбасная эмиграция» – то есть последняя волна эмиграции из СССР и первая из России, приехавшая в 90-е годы прошлого века. Именно «колбасные эмигранты» сегодня составляют костяк русскоязычной общины Брайтон-Бич – и именно к ним, уже состоявшимся людям с устоявшимися взглядами, к тем, чьи дети становятся «настоящими американцами», и была обращена эта акция.

фото: Никита Бурухин

Инициатива провести прайд именно на Брайтоне принадлежит Алексею Горшкову – профессору, со-президенту РУСА ЛГБТ, активисту и общественному спикеру. Мысль эта возникла в конце 2014 года, но на ее реализацию ушло три года. Причиной стало то, что большая часть новых гей-мигрантов в русскоязычных районах вынуждена по-прежнему скрывать себя

«Это не беспочвенный страх, – подчеркивает Горшков, – поскольку уровень гомофобии в этих районах до сих пор высок – на вербальном и иногда даже на физическом уровне. Меня просто обуяла злость за то, что, даже приехав сюда, мы продолжаем оставаться маргиналами среди своих. Я слышал и в свой адрес немало словесных оскорблений. А с каждым разом, когда я слышал какие-то истории из разряда – мой работодатель оскорбляет меня и угрожает, или в медицинском офисе смеются мне в спину, потому что я гей, или лэндлорд кричит, что «таким» в его/ее доме не место... моя вера укреплялась. Потом начали поступать истории о физическом насилии, и это уже было пределом. Я решил, что во что бы то ни стало мы должны провести Прайд».

Брайтон-Бич Прайд рождался в муках: идею Алексея Горшкова поддержали не сразу и не все. Большая часть русскоязычного ЛГБТ-комьюнити поначалу отказалась от участия в параде и встретила ее крайне скептически.

«К удивлению, хотя и небольшому, если честно, основной протест был вызван со стороны наших же ЛГБТИК, которые начали кампанию по низведению идеи Брайтон-Бич Прайда до дешевого кабаре, парада фриков... Гомофобия, исходящая от самих ЛГБТ – страшнее иной формы гомофобии. Они кричали, ругали нас на чем свет стоит, сотрясали воздух, с сарказмом восклицая: «Да, перьями и блестками вы таки справитесь с совком!». Это те люди, что сами в себе не уверены и не дают жить другим. Трагикомичная, но реалистичная картина. Меня это не сломило, напротив, воодушевило еще больше! Солидарность – то, чего не хватает русскоязычному ЛГБТ-сообществу», - признается Алексей.

Многие из ЛГБТ-среды идти на Прайд первоначально не собирались. Было много опасений: что побьют, что случится нечто непоправимое, что полиция не поможет. «Что вы хотите изменить?», – эти вопросы звучали отовсюду. Кто-то прямо заявлял – идти не хочу, потому что если мои знакомые с Брайтона узнают, что я был там, – не будут больше иметь дел со мной. Кто-то боялся потерять работу… Все страхи комьюнити, все самые популярные происшествия обрели отражение в слоганах на тех плакатах, которые в результате были созданы для Прайда. Так среди лозунгов появились призывы к равенству прав на рабочем месте и «гей-френдли» площадках, а также забавная «гомофобия от Лукавого».

фото: Никита Бурухин

Кирилл признается, что не хотел идти на прайд до последнего – но не из-за страха, а из-за скепсиса. «Я не видел смысла доказывать, объяснять, заявлять о существовании людям, которые настолько далеки от понимания всего этого. Ну, не захотят они прислушаться, попытаться понять, принять... Но после многочисленных объяснений моих друзей, что в этом есть смысл, после многочисленных дебатов на эту тему, я понял, что этот парад должен быть. Что мы тоже имеем права, что мы равны, дружелюбны, и идём с миром... «Сколько можно бояться заявлять о себе? Разве я за этим сюда прилетел? Чтобы снова кого-то бояться? Нет!», – подумал я про себя». И я пошел в первых рядах парада. Это было прекрасно: очень эмоционально, гордо, громко, с полным воодушевлением и волнением. Кто-то нас принял ожидаемо – с ненавистью, осуждением, а кто-то, на удивление, очень дружелюбно и с поддержкой. Как бы то ни было – мы это сделали, свою запланированную миссию осуществили и не испугались. Провели первый за всю историю Брайтона гей-парад и очень гордимся этим!».

Впрочем, Алексей Горшков рационально считает, что только плохая погода и неосведомленность помешала «брайтоновцам» отреагировать более агрессивно. Не стоит и забывать, что Прайд охраняла полиция Нью-Йорка.

«В следующем году все будет куда серьезнее – о нас уже знают, – говорит Горшков. – Но мы будем готовы и не отступим».

Результат Брайтон-Бич Прайда скорее оптимистичный: более трехсот человек пришли на него, несмотря на непогоду – и никто не пострадал! Событие попало во множество медиа, и, надо сказать, большая часть прежде несогласных скептиков его посетила. Особенно выделялась группа в кокошниках: несколько молодых людей решили придать Прайду капельку веселья. Не раскрывая своих имен, один из них позже признался в одном из интервью, что впервые появился при свете дня в подобном амплуа.

Степан, пусть и в «гражданской одежде», но маршировал на Брайтон-Бич Прайде с радостью

«Я понимаю, что хотя бы здесь я не должен бояться никого и ничего. Если я могу что-то поменять, я бы хотел это сделать - даже если это касается образа мышления людей на Брайтон-Бич».

«Я считаю, что нужно всевозможными способами доносить до русскоязычного контингента, что мы равны, мы имеем такие же права, а отличаемся от вас лишь собственными предпочтениями, – добавляет Кирилл. – Не надо нас ненавидеть или бояться, попробуйте для начала понять и узнать... А гомофобия есть везде! В том числе и в США. И проведение подобных парадов, митингов, протестов будет иметь смысл до тех пор, пока мы не забудем слово «гомофобия», и пока каждый человек любой ориентации на планете не перестанет бояться быть тем, кто он есть, в любой точке планеты».

фото: Никита Бурухин

Другой взгляд на Брайтон

Раз-два в квартал Александр Янкин, который проживает в одном из самых дорогих районов Манхэттена Ист-Виллидж, в обязательном порядке приезжает на Брайтон, чтобы прогуляться по центральной улице, поесть пирожков и закупиться традиционными пельменями, гречкой и икрой. В прошлом Александр работал в индустрии PR и маркетинга, в настоящем он - администратор популярной группы для русскоязычных ЛГБТ-мигрантов «Радужная Америка». Он живет в США два года. Говорит: как бы там ни было, Брайтон-Бич для него - это «кусочек родины».

«Для многих именно самобытность Брайтона, его «особая» атмосфера, даже хамство продавщиц в магазинах, – не минус, но способ почувствовать себя на родине, не уезжая из США, – делится он. – Брайтон я считаю лучшим этническим районом Нью-Йорка – в том числе из-за красивого променада и пляжа: ни один другой анклав не может похвастаться таким месторасположением. На Брайтоне я могу поговорить на русском языке, поругаться в магазинах: когда тебя обматерит продавщица, это звучит будто «музыка родины». Отдыхаю там душой».

из личного архива

Не пора ли Брайтону поменяться? Александр считает, что нет: тем более, что Брайтон и так меняется под воздействием времени и эмигрантских потоков из СНГ. Он против быстрых и насильственных изменений извне.

«Старое население «Маленькой Одессы» вырождается и стареет, – говорит Янкин. – Их дети уезжают в Большую Америку. На их место приезжают новые эмигранты, в основном из Азии, со своими обычаями, кухней и культурой. «Маленькая Одесса» медленно, но верно превращается в «Большой Самарканд». Блеск и великолепие 80-х и 90-х годов прошлого века осталось в безвозвратном прошлом».

В отличие от многих других людей из ЛГБТ-комьюнити, Александр не ощущает гомофобии на Брайтоне как таковой.

«Люди и так замучены американской конкуренцией и борьбой за выживание, и, откровенно сказать, им просто плевать на проблемы и самовыражение других. Если никто жителей Брайтона не задевает лично, они никогда и не посмотрят в твою сторону. Хотя я слышал несколько раз от знакомых, что у них были подобные стычки. Тем не менее, в основном, гомофобия присуща «свежим» эмигрантам, которые еще живут установками и традициями своей бывшей родины».

Мечта Александра – увидеть на Брайтоне русскоязычный гей-бар. Тем не менее, он считает, что вряд ли доживет до этого светлого дня.

Editor: Yulia Buniak
Design: Maria Sidorenko

All photo and text materials belong to their owners and are used for demonstration purposes only. Please do not use them in commercial projects.