Первое место в AppStore: как украинцы создали приложение, которым пользуется Илон Маск

Reface уже можно назвать одним из самых успешных мобильных приложений от украинских разработчиков. Основанная в Киеве технология позволяет за считаные секунды синтезировать видео с помощью искусственных нейронных сетей: например, сочетая лица пользователя с мемами в форматах роликов и GIF, пишет The Village Украина.

Коллаж: ForumDaily, фото: скриншоты reface.app, YouTube/Dave Business

Благодаря Reface соучредитель Tesla и SpaceX Илон Маск соединил свое лицо с телом актера Дуэйна Джонсона и поделился результатами с более 38 миллионами подписчиков в Twitter. После этого Reface только рос: если в январе, когда запустили приложение (тогда еще под названием Doublicat), оно привлекло миллион пользователей, то к августу им вооружились уже более 20 миллионов человек. За последний летний месяц Reface вырос почти вдвое — еще около 15 миллионов привлеченных пользователей и 35 миллионов загрузок, рассказали основатели.

Проект Reface стал первым приложением украинского производства, который занял первое место в топе американского AppStore, опередив при этом приложения TikTok, Netflix, Hulu и Amazon. На начало сентября он входит в топ-20 в общих рейтингах бесплатных приложений AppStore и Google Play Market в США. О нем уже написали Forbes, The Verge и Mashable.

Reface продолжает завоевывать аудиторию: по оценкам разработчиков, в ближайший год общее количество пользователей должно вырасти до сотни миллионов. В то же время в Reface говорят, что на данный момент предоставили пользователям не более 10% всего потенциала технологии. Осенью они планируют запустить Reface Studio — полноценный редактор видео на основе технологии быстрой обработки синтезированных видео. В следующем году ожидается запуск функции Full Body Swap — возможности заменять уже не только лицо, но и все тело пользователя. У Reface есть и более глобальные планы: технологию хотят использовать не только для мемов, но и для изменения представления о персонализации в интернете и переосмысления всего созданного человечеством контента.

В киевском офисе Reface работает более 50 человек, он продолжает рекрутинг технической команды. Соучредителями компании являются Роман Могильный, Олесь Петрив, Ярослав Бойко, Дмитрий Швец, Иван Алцибеев, Денис Дмитренко и Кирилл Сигида. The Village Украина пообщались о технологии, приложении и ответственности с исполнительным директором Reface Романом Могильным и техническим директором Олесем Петривым.

— Можно сказать, что история Reface разделилась на два периода — до и после твита Илона Маска. Что вы подумали в момент, когда он поделился вашим приложением почти с 40 миллионами подписчиков?

Роман Могильный: Это было что-то особенное. Мы, конечно, понимали, что делаем нечто большее, чем просто фан. Ожидали, что это оценят люди, это подхватят звезды. Но чтобы сразу «попасть в Илона Маска» — этого мы не ожидали. Для нас и технологического бизнеса в целом — это суперкрутой визионер. Это человек, который делает все, о чем мы мечтаем в детстве: машины, космолеты…

Поэтому, конечно, были воодушевлены. Но могу сказать, что долго это состояние не продолжалось: поскольку на изображениях стояли наши водяные знаки, к нам начали массово заходить новые пользователи.

— Насколько велик был скачок в пользователях?

Могильный: В сотни раз. Пришлось расширять структуру облачных серверов, причем делать это быстро и качественно.

— Это был момент, когда вы поняли — мы это сделали?

Могильный: Мы всегда верили в то, что делаем. Думаю, это то, что нас всегда выделяло. Даже в предыдущих проектах, когда все шло туго. Даже когда они проваливались [смеется]. И здесь мы верили.

И [твит Маска] был первой валидацией — да, мы на правильном пути. На разных этапах компании были различные валидации. Но когда ты работаешь почти круглосуточно и пытаешься отдать всего себя, такие моменты придают сил, чтобы двигаться дальше.

Как работает Reface, и как изобрели технологию

— Вы упомянули о провалах в предыдущих проектах. Можете рассказать о нижних точках? Ранее вы работали и с созданием сайтов, и с постпродакшн для голливудских студий. Как использовали негативный опыт при построении Reface?

Могильный: Конечно, провалов было много. У нас была интересная модель: мы и работали на аутсорс, и готовили собственные продукты и сервисы. Но, как видите, рабочий сервис у нас сейчас только один. Поэтому да, на разных этапах мы закрывали различные проекты. Не находили то, что называется product / market fit, осознавали это, переключались и двигались дальше.

К моменту, когда мы занялись Reface, у нас работало только одно приложение. Мы решили оставить его и сосредоточиться на новом продукте. В подобных вещах крайне важен фокус — выбрать приоритет и посвящать ему время. Даже в пределах одного проекта очень сложно одновременно бежать в сторону пользователей и бизнес-клиентов. Поэтому сейчас для нас B2C является основной историей, а B2B — дополнительной.

Олесь Петрив: Мы перепробовали невероятное количество различных направлений в машинном обучении. Пытались превращать в продукты технологии анализа тональности, автоматической конвертации видео в 3D. У нас были продукты, были клиенты. Но более важно, что благодаря этому опыту мы получили фидбэк от киностудий: «Перевод двумерного изображения или видео в трехмерное — это, конечно, классно, но могли бы вы, например, превратить людей одной этнической группы в ​​другую?» То есть найти решения, которые могли бы серьезно урезать расходы студий.

Поэтому мы начали эксперимент двигаясь в сторону от основного пайплайна. В результате этого эксперимента мы поняли, что наша разработка может не только решить проблему одной киностудии или одного фильма, но и упростить процесс модификации черт лица; этот процесс можно ускорить от нескольких недель до нескольких секунд.

Могильный: История нашей компании выделяется тем, что мы всегда могли рано входить в новые сферы. Мы начали работать с машинным обучением в 2011 году, задолго до того, как кто-то поверил в эту историю — разве что кроме ученых, работавших с ним на теоретическом уровне. Поэтому за это время у команды и Олеся в частности накопилось достаточно опыта, чтобы войти в эту историю.

Сейчас в сферу пытаются войти многие компании. Но даже технологию замены лиц мы начали разрабатывать в 2018 году: увидели первые deepfake-видео и поняли, что за этим будущее персонализации. Благодаря этому у нас достаточно большая база пользователей, что позволяет оторваться от конкурентов. Мы считаем, что с точки зрения технологий у нас есть несколько лет отрыва от конкурентов. В финальной версии нашей технологии мы получаем возможность заменять лицо в высоком качестве почти мгновенно.

Как пользоваться Reface?

1. Скачать приложение Reface: face swap videos для платформ iOS или Android.
2. Установить приложение.
3. Предоставить приложению доступ к камере телефона, сделать селфи. «Каждое фото, которое вы снимаете, будет загружено на наши серверы для обработки и трансформации лица. Продолжая действие, вы соглашаетесь с «Правилами и условиями пользования» и «Политикой конфиденциальности», — уточняют перед загрузкой фото.
4. Сразу после загрузки селфи Reface предложит оформить подписку на платную версию. За 2,49 доллара в неделю, 3,99 в месяц или 24,99 в год предлагают премиум-версию, в которой доступно безлимитное количество обработок фото, отсутствует реклама с логотипом, а также есть возможность загрузки собственных GIF-изображений. От подписки можно отказаться: в таком случае пользователь получит бесплатную версию, в которой перед просмотром полученного видео нужно смотреть рекламу.
5. Обработанные видео и GIF можно хранить на телефоне или передавать ссылками.

— Как максимально просто объяснить принцип работы Reface? Когда вас спрашивает об этом, скажем, мама или тетя, как вы им отвечаете?

Петрив: Мы сделали систему, которая позволяет персонализировать любое видео — в один клик и за несколько секунд.

Могильный: И так можно стать героем любого видео.

Петрив: Элементом любого мема, клипа или любого визуального контента, где есть люди.

— В первых интервью о Reface вы рассказывали о гипотетических сценариях, когда студиям или иным заказчикам могут понадобиться инструменты с заменой лиц в кадре. Уже полгода мы живем на карантине, и эти сценарии уже стали частью жизни: как, например, замена баскетболиста Дэмиана Лилларда в рекламе Hulu …

Петрив: Мы не хотим заменить deepfake-технологии. У нас принципиально другое преимущество: мы не просто можем заменить одно лицо на другое, мы можем сделать это едва ли не в real time, за считаные секунды. К тому же в наших новых разработках это можно будет делать непосредственно на мобильном телефоне пользователя.

Могильный: Заменить одно лицо на другое можно было и год, и десять лет назад.

Петрив: Просто для этого нужно много денег, а также большие команды, годы или месяцы времени. С появлением открытых репозиториев с deepfake эти годы и месяцы превратились в недели. Но все равно это недели работы профессионала — ради нескольких секунд видео. Мы можем делать это гораздо быстрее — в один клик и за секунду.

Более того, мы предоставили доступ к использованию этой технологии всем желающим. Вам не нужно быть экспертом в машинном обучении, не нужно иметь супермощный компьютер за несколько тысяч долларов. И именно в этом наше конкурентное преимущество.

Могильный: За день мы обрабатываем больше видео, чем за все время существования deepfake-видео.

Петрив: В разы больше, в десятки и сотни раз. По состоянию на июнь всего было создано около 200 000 deepfake-видео. Из них 120 000 — специально сгенерированные Google и Facebook видео, созданные для тренировки по распознаванию фейков. Сегодня наши пользователи создают около 20 000 000 видео в день.

Персонализация

— Вы называете основным назначением Reface персонализацию. Что именно имеете в виду?

Могильный: Мы считаем, что это будущее персонализации — то, как люди будут показывать себя в сети.

Иван Алцибеев, продуктовый директор Reface: «Благодаря персонализации мы можем изменить не сами соцсети, а инфлюэнс-маркетинг как таковой. Он сейчас набирает очень большие обороты: инфлюэнсеры — это уже не просто люди, которые постят контент, они объединяют вокруг себя микросообщества. К ним относятся люди, которые не хотят читать новости всего мира, им интересно только то, что по-настоящему резонирует. Медиа отходят на второй план, люди становятся новой формой СМИ.

Reface стимулирует инфлюэнсеров творить контент, частью которого захотят стать другие. То есть он будет менять уровень вовлеченности пользователей. Люди любят смотреть на себя в зеркале, потому что наш мозг так натренирован. Поэтому мы не конкурируем с другими приложениями, мы конкурируем с воображением человека. Когда пользователь смотрит на инфлюэнсера, то представляет, как бы сам выглядел в этой машине или в этой обстановке. В этом смысле персонализация помогает нам быстрее перенестись в тот или иной контекст. Это вызывает сильную эмоциональную связь.

Мы придумали название Reface как глагол, который одновременно и описывает суть технологии. Мы хотели стать компанией, технологией, настолько меняющей нишу, чтобы в определенный момент начать с ней ассоциироваться — так, как когда-то в словарь людей пришли слова «гуглить» (Google) или «ксерить» (Xerox). Раньше это казалось чем-то фантастическим, теперь же, когда приложение стало виральным, мы все чаще видим в соцсетях пользователей новый глагол reface«.

— Функция полной замены тела — одна из планируемых? Когда собираетесь ее ввести?

Могильный: В следующем году.

По теме: Два украинских стартапа вошли в рейтинг лучших работодателей США: история их создания

— Насколько это сложнее с точки зрения технологии? Насколько там больше переменных, с которыми надо взаимодействовать?

Петрив: Гораздо сложнее, переменных в разы больше. Черты лица имеют свои особенности, но это все равно определенное ограниченное количество возможных вариантов.

Могильный: Если мы говорим о теле, то это разные телосложения, невероятная вариативность одежды, поведение и тому подобное.

Петрив: Я вижу три большие фазы в развитии контента. Первый этап — от начала книгопечатания до конца эпохи телевидения. На этом этапе было четкое разделение: авторы и редакторы контента, а также аудитория, его потребляющая; единственное, что изменилось за эти несколько веков, — форматы контента и размер аудитории.

Следующим фундаментальным этапом, на мой взгляд, стало изобретение компьютерных игр. Это новый тип контентного продукта, в котором помимо набора образов, сюжетов и визуальных паттернов есть определенные степени свободы. Элемент интерактивности, взаимодействия с этим миром. Процесс потребления контента и так принципиально отличался от того, что было создано ранее: тысяча людей, которые играют в одну и ту же игру, может получить тысячу различных опытов.

Мы считаем, что следующим этапом будет сочетание паттерна интерактивности игры с контентом, который существовал ранее. Это то, что мы называем реконтекстуализацией контента: условно говоря, можно взять любой фильм и сделать его интерактивным; он будет развиваться, например, в зависимости от того, из какой ты страны, что тебе нравится, кто твои друзья, какое у тебя настроение и что ты сегодня ел. Миллион людей, которые посмотрят этот новый вид контента, получат миллион различных опытов. Таким образом любой опыт восприятия контента можно превратить в процесс создания нового.

Фейки и ответственность

— Еще одна возможная хронология — это до и после появления социальных медиа, когда традиционные медиа потеряли монополию на распространение информации. Соответственно, люди стали и создателями, и аудиторией контента, ограничив при этом роль медиа в качестве посредников. Это открывает много возможностей, но одновременно и угроз. В этих условиях критически важна ответственность разработчиков и издателей.

Могильный: Мы считаем, что все зависит от конечной цели разработчиков. На рынке есть много приложений, целью которых является создание фабрики по заработку денег. Мы для себя определили идею и видение как «двигаться к чему-то большему».

Понимаем, что с таким количеством пользователей нам следует быть ответственными. К тому же мы как компания работаем в США, поэтому относимся к вопросу еще более строго. Для меня важно, чтобы я наконец мог сказать себе: мы сделали все возможное для того, чтобы пользователям было комфортно и безопасно; что мы не дали эту технологию как нечто негативное для человечества. Есть большая доля вероятности, что мы будем теми, кому удастся ее коммодитизировать (превратить продукт в сравнительно дешёвый товар массового потребления. — Ред.).

Уже сейчас мы фактически являемся медиадомом, нам пишут контент-холдеры с запросом на свой контент в приложении.

Сейчас у нас 35 миллионов пользователей, и мы активно растем. Думаю, в течение нескольких лет у нас будут сотни миллионов пользователей.

— Последние цифры вы озвучивали в августе, тогда сообщали о 20 миллионах пользователей. То есть в пределах месяца вы выросли еще на 15 миллионов?

Могильный: Вы же нас тоже не оскорбляйте, менее чем за месяц. [Смеется]

Словом, мы относимся к этому ответственно. И делаем это не потому, что должны, а потому что хотим. Даже сейчас, когда возникают какие-то вопросы, например анализ определенных ошибок, мы не касаемся данных пользователей. Об этом все равно никто не узнает. Но об этом будем знать мы. Поэтому данные, которые нам присылают, — это закрытая коробка, в которую мы не лезем.

Петрив: Собственно, инфраструктуру мы устроили таким образом, чтобы заглянуть под капот было невозможно. Все данные хранятся в облаке в виде закрытых хранилищ. Любое вмешательство было бы технически сложным.

Могильный: Плюс это опасно для системы.

Петрив: У нас вообще нет необходимости лезть в данные людей. К тому же во многих моментах нам просто невыгодно хранить данные пользователей, потому что нам надо платить за хранение в облаке, базе данных и тому подобное. Когда речь идет о миллионах пользователей ежедневно, то даже сохранение одной записи может быть лишним.

— Вы пользуетесь облачными хранилищами Google Cloud Platform, да?

Могильный: Да.

— И физические серверы расположены в США?

Могильный: Да, мы не процессим все на своих серверах.

Петрив: Зачем? Если существует инфраструктура от компании мирового масштаба, дающая гарантии безопасности.

— Это я к тому, что вмешательство в данные пользователей может быть не только от вас, но и от внешних агентов.

Могильный: Это для нас базовая история, история о безопасности. Следующий шаг — модерация контента. Мы уже вводим модерацию.

Сейчас мы дали доступ к около 10% потенциала технологии: она работает или на GIF низкого качества, или на видео высокого качества, ограниченном набором, который мы даем. Когда мы дадим все 100% возможностей, у нас будет определение неправильного контента: политические выступления, порно и т.д. точно будут заблокированы системой. К тому же мы ограничим возможность загружать в систему отдельных людей вроде политиков, чтобы ограничить вредное воздействие технологии.

Петрив: Кроме того, мы потратили очень много сил на цифровой водяной знак.

Могильный: Это способ маркировать видео — он не заметен для пользователей, но доступен для считывания нашей системой. Мы убеждены: если ты создаешь что-либо, что может ввести людей в заблуждение, ты должен предоставить инструмент, с помощью которого можно проверить видео. Думаю, в будущем появятся сервисы, которые позволят валидировать видео — настоящее оно или синтезированное. Конечно, мы будем с ними работать и предоставлять свой сервис. Это серьезный вызов, как показали результаты Facebook Deefpake Detection Challenge.

— И есть отдельные заявления Марка Цукерберга о том, что deepfake является беспрецедентным вызовом для Facebook.

Петрив: И это не только техническая проблема, но и концептуальная. Допустим, завтра какая-то компания объявляет, что изобрела способ с точностью в 100% определять синтезированные видео. Допустим, что это правда. Не пройдет и недели, как на Github или (что хуже) в даркнете появится небольшая модификация к одному из методов deepfake, и весь авторитет этой системы верификации разрушится. Одно дело, когда мы не знаем наверняка, настоящее видео или нет. И совсем другое, если оно не настоящее, а авторитетная система называет его настоящим. И в этом самая большая проблема попыток изобрести «универсальный антивирус». Как только он возникает, появляется вирус хуже, чем все, что было до этого.

— И тогда возникает вопрос о ваших механизмах проверки подлинности видео.

Петрив: Мы предлагаем альтернативный метод. Не утверждаем, что можем распознать 100% модифицированных видео. Поскольку имеем контроль над системой, создающей эти видео, то тренируем ее так, чтобы она не только меняла черты лица, но и кодировала в финальное изображение паттерн, который очень трудно убрать. И в процессе тренируем нашу систему распознавать эти кодированные паттерны. В настоящее время система распознавания находится на финальном этапе. За других пока не ручаемся. Но наше видео мы можем определить — с большой долей уверенности. Если мы сказали, что это наше, то это точно наше.

По теме: Украинка привлекла в свой стартап в США $12 млн инвестиций: что это за проект

— Питер Померанцев (один из ведущих современных исследователей феномена дезинформации) говорит, что главная угроза фейков даже не во введении в заблуждение, а в перенасыщении информационного фона до такого уровня, что создается ощущение неуверенности. Производители фейков и ботофермы желают не столько обмануть, сколько создать ощущение, что правду от лжи отделить невозможно. Ты просто не знаешь, кому и чему верить. Информационная война России в Украине с 2014 года и избирательный процесс в США в 2016 году показали, что мы до сих пор не готовы к этим вызовам в уже привычных социальных медиа. Синтезированные видео — это вывод проблемы на еще более сложный уровень.

Петрив: Как по мне, основная ценность медиа не в том, что они дают на растерзание публики новый контент. Теперь новый контент может давать любой. Авторитетные медиа будут оставаться авторитетными благодаря тому, что читатели будут понимать: информации, которую они предоставляют, можно доверять. В мире, где что угодно без проблем можно изменить, такой авторитет легко потерять. Для этого достаточно ошибиться несколько раз.

Не думаю, что это катастрофа. Это лишнее напоминание людям, в каком мире мы и так уже давно живем. То, что люди живут в розовых очках и воспринимают за чистую монету любой желтый заголовок в Facebook, — это не проблема технологий и Facebook.

— И эта проблема показала действующий низкий уровень медиаграмотности. Но дело в том, что Facebook и другие социальные медиа сделали значительно проще распространения дезинформации. И появление еще более продвинутых технологий, таких синтезированных видео — это риск еще больше ухудшить эту проблему.

Петрив: И стимулировать иммунную систему.

— Мы начинали интервью с твита Илона Маска, но тот же Маск главной угрозой называет искусственный интеллект. Я понимаю, что «искусственный интеллект» — это очень широкий и размытый термин. Но согласны ли вы с Маском в ​​том, что ИИ — экзистенциальная угроза человечеству?

Петрив: Я не считаю, что термин «искусственный интеллект» сейчас выполняет хотя бы какую-то полезную функцию. Слова полезны тогда, когда мы все понимаем их одинаково. Сейчас сложилась ситуация, когда термин «искусственный интеллект» лишили смысла, потому что каждый человек понимает под ним что-то другое. Кто-то представляет «Терминатора», кто-то — набор тупых алгоритмов, а кто-то — видеокарты и сжигание электроэнергии.

Люди уже тысячи лет разрабатывают инструменты, чтобы упростить механическую работу. Большое количество интеллектуальных функций, которые выполняют люди, тоже можно назвать механическими: однотипные задачи, которые необходимо повторять и которые можно автоматизировать. И многих людей пугает, что определенную интеллектуальную работу можно автоматизировать. Потому что они почему-то считали: интеллектуальный труд — это нечто уникальное и свойственное только человеку. Но технологии показывают, что по крайней мере часть человеческого интеллекта можно автоматизировать, его можно перевести на внешние процессы за пределами черепа. И в этом нет ничего плохого, благодаря этому у человека появляется время, чтобы заняться работой на высшем уровне — вместо того, чтобы делать тупую работу.

Можно говорить о машинном обучении как отрасли, можно говорить о решении конкретных инженерных задач. Если же говорить об общем искусственном интеллекте, который может возникнуть (и это еще под вопросом), то я скажу, что мы далеки даже от понимания, что такое естественный интеллект. Из-за медиа у людей складывается впечатление, что не сегодня так завтра возникнет самосознание внутри кремния, которое начнет с нами дружить или воевать. Я убежден, что это будет совсем иначе.

— Согласен, что это размытый термин и в массовой культуре он получил максимально причудливые проявления. Но я сознательно задал вопрос через цитату Илона Маска, который считает искусственный интеллект «самой экзистенциальной угрозой человечеству» и приводит временной промежуток до пяти лет, когда AI «сможет превзойти человека».

Петрив: На примере Reface мы хотим показать, что доступ к технологиям генеративных медиа можно предоставлять с контролем и минимизацией потенциально негативного использования. Ни один провайдер технологии, пусть это будет лопата, вилка или кухонный нож, не может дать 100% гарантии, что пользователь не использует ее в плохих целях. Но можно сделать так, чтобы минимизировать и усложнить неправильное использование.

Мы стараемся показать пример того, как можно минимизировать потенциально негативное использование. Из миллионов видео, которые создают ежедневно, 99,999% используют для того, чтобы увеличивать количество улыбок, а не создавать угрозу. Пока все выглядит так, что нам это удается.

Читайте также на ForumDaily:

Бесконтактная аренда жилья: украинский стартап завоевывает американский рынок

Самая успешная украинка в Голливуде: что связывает киевлянку с Аль Пачино, де Ниро и Джоли

Другая, чем мы себе представляли: что думают американцы об Украине

Ушла из Google в никуда: как украинка создала успешный стартап и переехала в США

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.