Опять открыто: будут ли бороться русские и американцы за Кубу

Кубинские бабушки курят сигары – местные женщины выкуривают по несколько в день. Фото Ханны Теллер

“Форум” побывал на Кубе, чтобы выяснить, чего ожидают местные жители от восстановления отношений с США, как это отразится на дружбе с Россией и ринется ли на остров капитал из стран постсоветского пространства.

Гавана засыпает поздно, город по-прежнему плохо освещают. В самых неожиданных местах – на парапетах, иногда вдоль дороги, а чаще на земле и лавочках – допоздна, почти молча, сидят целые семьи: у нее на руках спящий ребенок, он держит в вытянутой руке смартфон. Через дорогу параллельная реальность: длинная болтливая очередь к телефону-автомату. И те, и другие вышли на “сеанс связи”: после 11 вечера дешевеют и телефонные звонки, и интернет.

Сеанс связи с Большой Землей — видеозвонок американской родне. Фото Ханны Теллер

Интернет появился на Кубе совсем недавно, и теперь у местных есть карты с точками вай-фай доступа. Удовольствие медленное и недешевое: карточка пополнения – около одного доллара за полчаса. Деньги, по местным меркам, немалые. Ждать соединения приходится иногда около 20-30 минут, карточек не хватает, их раскупают перекупщики – мальчишки 15-16 лет, снующие между болтающими с “заграницей” взрослыми. Старушки и молодежь, молодые мамы и папаши с детьми устраивают сеансы видеосвязи с родней, уехавшей с Кубы много лет назад. Большинство осело в Майами, в каких-то 400 километрах от Гаваны. Теперь они американские граждане, и с декабря США официально разрешили им навещать родню на Кубе.

Чартертные рейсы на Кубу из Майами существовали “для своих” довольно давно – нужно было только доказать родство и необходимость визита “по семейным обстоятельствам”. Поездка обходилась в 250-300 долларов. Остальным американским туристам, которые, несмотря на запреты, рвались на Кубу, приходилось летать через третьи страны: Канаду, Мексику, Кайманы, Панаму и, порой, даже Лондон. Обходилось такое удовольствие в 1000 долларов за билет, забронированный заранее.

Сейчас уже появились прямые рейсы из Майами и Нью-Йорка. Вашингтон – следующий на очереди. Перелеты в Гавану из соседнего Балтимора запустят к концу сентября.

Добраться до Майами
64-летняя Эмилия рассказывает:

У меня дочь живет в Майами, за этот год я ездила к ней четыре раза. Если честно, не думаю, что открытие посольства что-то резко и радикально изменит. Это было важно 20 лет назад, когда дочь и ее муж уплыли в Майами на моторной лодке и попросили убежища. Тогда я думала, что никогда больше их не увижу, ко мне приходили агенты сегуридад почти каждый день, допрашивали и даже отобрали вещи дочки, которые она оставила в своей квартире. Но сейчас связь налажена, дети передают мне деньги, я даже не объясняю, откуда они у меня взялись. Тратить их здесь мне особо не на что – многие продукты я покупаю по карточкам, некоторые на рынке. Когда приезжаешь в Америку, глаза, конечно, разбегаются от выбора в супермаркете, на Кубе такого нет. Но самое необходимое есть, я неизбалованная.

Микель, 43 года, признается, что пытался сбежать в Майами три раза, и каждый раз его ловила американская служба береговой охраны. “Они отправляли обратно, здесь меня сажали во временный лагерь, агенты “охранки” приходят ко мне и сейчас. Я парикмахер, они появляются у меня в салоне под видом клиентов, поэтому на работе я не обсуждаю политику – никогда не знаешь, кого стрижешь”, – рассказывает мужчина.

Жизнь про социализме: дешевые продукты и облупленные стены. Фото Ханны Теллер.

И сам задает вопрос журналисту “Форума”:
– Вы ведь при капитализме живете, а выросли в Советском союзе, и я хочу знать: вам как больше нравится жить – при социализме или капитализме?
– При капитализме.
– Спасибо за Ваш ответ, это дает мне дополнительное вдохновение на четвертую попытку, я не шучу. У меня есть руки, ноги, профессия, я люблю работать, еще не старый. Если мне повезет, я все-таки доберусь до Майами. Это моя мечта.

«Жигули» лучше коровы
В Гаване сейчас можно найти весь необходимый минимум: овощи, мясо, крупы, морепродукты и даже подгузники, кремы, конфеты и сигары. Их выдают по карточкам в государственных магазинах – заметил хвост очереди и купил полкило лобстеров за три доллара. В другом конце города могут “выбросить” порошковое молоко – с настоящим, фермерским, в стране по-прежнему напряженка. Кубинцу сложно объяснить, что такое сметана и йогурт, большинство не видели и даже не пробовали их никогда в жизни.

Одежда самая простая, без излишеств и претензий на модные тренды, как на постсоветском пространстве в начале девяностых: футболки с надписями “Патайя” и “Кип райт”, одинаковые “варенки”, трикотажные платья со стразами, майки, отделанные дешёвыми кружевами, одинаковые колготки с узором “розочка». В “Бенеттоне” и “Пол энд Шарк” по-прежнему одеваются только потерявшие багаж иностранцы – цены выше, чем на материке, в три раза.

Основной транспорт на Кубе – старые автомобили и перенос вручную. Фото Ханны Теллер

Иностранцы – русские и американцы, французы и канадцы – по-прежнему основной источник дохода кубинцев. Для туристов специальная валюта – кук, его курс по отношению к доллару 1:0,86. Им рассчитываются в ресторанах, отелях, с хозяевами квартир, таксистами. Цены для местных и иностранцев отличаются порой в десятки раз, стоимость ужина в заведении средней руки в центральной части Старой Гаваны порой такая же, как в лондонских “мишленовских” ресторанах. В легендарной “Бодегите”, которую так любил Хемингуэй, туристов поят теплым “мохито” – туры по местам боевой славы писателя по-прежнему в чести. Бары с недорогой едой и “честными” коктейлями отстраняются от раскрученных конкурентов надписями “здесь никогда не бывал Хемингуэй”, “Вай-фая нет, говорите друг с другом”.

Заботливые бармены вызывают такси подвыпившим завсегдатаям, одновременно освобождая их карманы от ненужного: кошельков, мобильных, паспортов. Вместо них кладут в карман бумажку с адресом и текстом: документы и деньги здесь, забери и расплатись. Эти же бармены вызывают такси – вместо легендарных американских машин из пятидесятых по Гаване разъезжают “китайцы” и “корейцы”, в чести французы (стоимость “пежо” на Кубе порой доходит до полумиллиона куков). Развалюху-«фиат» шестидесятого года выпуска можно найти за пять-семь тысяч долларов.

Старые американские и советские автомобили мирно уживаются на Кубе. Фото Ханны Теллер

Кубинцы шутят: машина лучше коровы, она оплатит бензин, молоко, счета за электричество, совсем разбитую можно продать на запчасти. А вот за убийство коровы можно “схлопотать” срок, и смерть животного оформляют скрупулёзнее, чем смерть человека – непременно со свидетелями естественной кончины.

Самый выгодный бизнес – автозапчасти для “лад”, “жигулей” и “москвичей”. Их продают государству и привозят в контейнерах под видом вещей для личного пользования. Даже при высокой стоимости перевозки морем, оно того стоит: цена в семь-десять раз выше, чем в России. Один из самых крупных поставщиков – магазин русскоязычного кубинца Фабиана Захарова в Майами.

Машины на острове свободы очень дорогие. “Копейка” обойдется в десять тысяч долларов, колымага типа польского “фиата” пятидесятых годов – в пять тысяч, “понтиак” или “бьюик” – от десяти тысяч, цены на “пежо” – от ста тысяч и до полумиллиона долларов. Раньше машины можно было купить только у государства, теперь из рук в руки. Их “перепрошивают”, ставят новые двигатели, в целях экономии переделывают бензиновые двигатели на запрещенные здесь дизельные. Бензин стоит порядка полутора евро за литр – цена для большинства кубинцев недоступная.

Машина лучше коровы – прокормит всю семью. Фото Ханны Теллер

С русским акцентом
Куба говорит по-русски с акцентом, но точно лучше, чем по-английски. С советских времен здесь не только “жигули”, но и бетонные многоэтажки, структура армии и службы безопасности. Российские военные ушли с Острова Свободы в 2001 году, после почти сорока лет интенсивного присутствия.

В 2009 году россияне списали девяносто процентов долга стоимостью в 29 миллиардов долларов. Кубинский госдолг был самым большим среди стран бывшего “соцблока” – у Афганистана и Ирака вместе взятых он был ощутимо меньшим. Геополитику никто не отменял, и память о Карибском кризисе все еще жива: России важнее иметь друга в непосредственной близости от США, чем выбивать из Кубы последние деньги.

53 года спустя: американское посольство в Гаване заработало снова. Фото Ханны Теллер

Америка не стояла в стороне, и в декабре 2013 объявила о потеплении отношений с Кубой. Сперва разрешила путешествия отдельным категориям граждан обеих стран. Одним из первых американских чиновников, посетивших Кубу, был Дэвид Коэн, глава офиса по контролю за иностранными активами (OFAC). Его поездку многие упустили из вида, ожидая открытия посольств обеих стран и скорой отмены эмбарго.
А это была очень важная деталь, объясняет Олег Гробштейн, эксперт компании “OG consulting” в Чикаго. По его словам, Офис по контролю за иностранными активами – засекреченная организация, и даже ее адресов не найти. OFAC подчиняется Управлению по финансовой разведке и противодействию терроризму (это часть министерства финансов) и управляет санкционным программами. “Есть предположение, что глава ведомства, Девид Коэн поехал на Кубу проверять, как обстоят дела с государственными расчетными счетами Кубы и России.

Особый интерес вызвали списанные Россией 29 миллиардов госдолга. Я думаю, страны договорились о взаимновыгодном соглашении относительно этих счетов, иначе открытия посольств и восстановления отношений не состоялось бы”, – предполагает эксперт.
Русских на Кубе довольно много – это дети бывших военных, бизнесмены и рестораторы, работники турбизнеса.

42-летний Михаил родился во Владивостоке в семье военного, на Кубу его привезли родители. “Я учился здесь в университете, женился, здесь родились мои дети. Родители уехали, хотя отец долго работал тут военным консультантом, даже после выхода на пенсию. Теперь они живут в России, а я остался на Кубе. У меня кубинский вид на жительство, гражданства нет – его дают только при рождении или за особые заслуги перед страной, как Че Геваре. Работаю индивидуальным гидом, «своим человеком» на Кубе”, – рассказывает он.

Михаил помог доброму десятку бизнесменов из отельного бизнеса на Кубе. По его словам, на Острове пока выживает только крупный сетевой бизнес. 51% любой гостиницы принадлежит государству, 49% – частному лицу или группе инвесторов, прибыль распределяется соответствующим образом. Менеджмент и обслуживающий персонал должны быть кубинцами на 80%.

С покупкой земли и недвижимости пока туго. Хотя кубинцам, наконец, разрешили покупать, а не обменивать квартиры с доплатой, как когда-то в советские времена, но иностранцам иметь собственность на Кубе все еще запрещено. Схемы покупки домов через “своего кубинца” часто дают сбои: о противозаконной покупке с радостью сообщают соседи. По словам Михаила, это самая распространённая причина неприятностей для местных жителей и запрета на въезд для иностранцев.

Официально недвижимостью может владеть только кубинец, “прописать” в ней иностранца он может только на короткий период времени и обязан сообщить властям о его присутствии на своей жилплощади в течение двух суток с момента приезда.

Ресторатор Фруктова с мужем подумывает о баре на Кубе. Фото Ханны Теллер

Екатерина Фруктова, ресторатор из Нью-Йорка, думала открыть заведение на Кубе. Они с мужем были на Острове около десятка раз, успели пожить и в отелях, и в квартирах с хозяевами, снимали дома. “Я влюблена в Тринидад (город на побережье Карибского моря) с его колониальными домами, удивительной красоты ресторанами – в них сервируют столы, как в старые добрые времена: со множеством вилочек, ложечек, тарелок, супниц. Мы подумывали открыть там ресторан и пожить три-четыре года. Оказалось, что нужно взять на работу кубинца, который будет всем руководить, а мы можем только советовать. На Кубе есть чудная местная еда: лобстеры, креветки, свинина, но за сыр, масло и даже пристойные макароны там сдирают чудовищные деньги. Словом, мы подождем, пока отменят эмбарго, надеемся, это произойдет до конца года”, – говорит Екатерина.

Игорь Фридкин, агент по недвижимости, тоже из Нью-Йорка, говорит, что Куба в его планах уже давно. “Были мысли прикупить себе маленький дом в районе Матанаса или на острове Кайо Коко, но оказалось, что это – курортная зона, и там только крупные отели. Хемингуэю когда-то повезло: именно там он писал свои “Острова в океане”. Я не так знаменит, но признаюсь, жить я хотел бы именно там.”