New York Times: c убийством Немцова все больше ощущается вакуум в оппозиции

«Борис Немцов, застреленный на прошлой неделе критик Кремля, всегда выделялся на фоне разношерстного собрания бывших министров, отставных разведчиков, олигархов-миллиардеров, интеллектуалов и прочих представителей вялой либеральной оппозиции в России», — пишет корреспондент The New York Times Нил Макфаркуар.

Теперь вопрос заключается в том, сможет ли оппозиция после его смерти утвердиться в политической жизни страны или еще глубже погрузится в безвестность и незначительность.

«В течение многих лет, — пишет Макфаркуар, — либералы были расколоты, по меньшей мере, на полдюжины политических партий с запутанными, легко забывающимися названиями и без самобытного лица». Как говорят эксперты, поскольку они никак не могли преодолеть борьбу за лидерство и выработать единую платформу, их единственным общим лозунгом было: «Долой Путина!»

Избирателей это не впечатляло.

«Основное большинство остается благодарным Путину за то, что он обеспечил стабильность и процветание после экономических тягот и бандитского беспредела, начавшихся после распада Советского Союза в 1991 году», — пишет автор.

«В России слово «security» имеет два значения: национальная безопасность и соцобеспечение», — сказал политолог Глеб Павловский, утверждая, что в глазах россиян «оба эти понятия соединяются в одном слове — Путин».

Кремль использовал монопольное положение государственного телевидения, чтобы позиционировать оппозиционеров как западных марионеток, ежедневно вдалбливая в головы, что критики правительства — это «пятая колонна» или, как говорит Путин, «национал-предатели», работающие на чужие интересы, пишет автор.

«Без сомнения, либеральной оппозиции трудно искать последователей, в особенности за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, отчасти из-за того, что многие оппозиционеры внесены в черный список государственных информагентств. Но она также имела склонность сосредотачиваться на одном-двух вопросах, которые казались взрывоопасными — как коррупция — но которые общественность в основном игнорирует», — отмечает Макфаркуар.

«Они говорят людям, что их правительство коррумпировано, а люди отвечают: «Да, мы знаем, но пенсия выплачивается вовремя», — говорит публицист Константин фон Эггерт. Оппозиции необходимо сделать больше усилий, чтобы «создать свой бренд», уверен он.

По мнению аналитиков, либералы, возможно, смогут привлечь порядка 15% голосов в масштабах страны, но сначала им нужно создать платформу, в центре которой оказался бы своего рода «патриотический либерализм».

«Например, в прошлом году в Москве состоялись демонстрации из-за бюджетных сокращений в сфере здравоохранения. Либералы могли бы создать платформу на основе социальных и экономических изменений, говорят эксперты, указывая, в частности, на поддержку предпринимателей и выведение из-под контроля государства, по меньшей мере, 50% экономики», — говорится в статье.

«Фон Эггерт полагает, что оппозиция была бы значительно успешнее, если бы действовала как правительство, ждущее назначения на должность, то есть имела бы свою позицию по широкому ряду вопросов, а не просто разрозненно реагировала на политику Кремля», — передает Макфаркуар.

Экономический спад тоже может способствовать укреплению позиций либералов: инфляция может достичь 15%, и страна может впасть в рецессию.

Как говорит оппозиционер Дмитрий Гудков, «это может стать борьбой между телевизором и холодильником: люди получают информацию по телевизору, но, если холодильник пуст, они перестают верить пропаганде».