Мусорка моды: куда отправляются тонны вещей, которые мы отдаем на благотворительность

Когда вы отдаете свою одежду в комиссионный магазин, куда она девается? Оливер Франклин-Уоллис из GQ рассказал, как мода приводит к тоннам отходов и пробуждает изобретательность у местных дизайнеров там, где мусор накапливается.

Фото: IStock

Ежегодно в мире производится около 62 миллионов тонн одежды. Огромный процент этого оказывается на огромных свалках, подобных тем, что находятся в Гане, которые посетил Оливер Франклин-Уоллис во время поиска материала для своей книги “WASTELAND: The Secret World of Waste and the Urgent Search for a Cleaner Future”.

Оливер всегда думал о секонд-хенде как об утешительном месте. Как о том месте, где он мог бы добросовестно взять ненужную одежду для перепродажи и повторного ношения и заново полюбить. При этом благотворительные организации делают великие дела, используя прибыль от их перепродажи: поддерживают армию, спасают домашних животных или помогают в поиске лечения от рака. Но, как и многие из нас, Оливер никогда не знал всей истории.

Одежда на благотворительность

На фоне бурного роста онлайн-покупок и трендов быстрой моды в TikTok за последние несколько лет резко выросло количество комиссионных магазинов и специальных приложений.

“На самом деле, в таких небольших городах, как мой, кирпичные магазины перестали быть в первую очередь местом покупки товаров, а чаще местом их реализации”, — говорит Оливер.

Согласно одному британскому исследованию, мы носим только 44 процента одежды, которой владеем. А когда нам нужно больше места, нет лучше способа избавиться от нашей старой одежды, чем пожертвовать ее на благотворительность.

По теме: В июле Земля достигла критической отметки глобального потепления: как это изменит нашу жизнь

К сожалению, это никогда не бывает так просто. Учтите: только от 10 до 30 процентов подержанных вещей, пожертвованных благотворительным магазинам, на самом деле перепроданы в магазине. Остальное исчезает в машине, которую вы не видите: огромный сортировочный аппарат, в котором пожертвованные товары сортируются, а затем перепродаются коммерческим партнерам, часто для экспорта в страны Азии, Африки и Латинской Америки.

Проблема в том, что с натиском быстрой моды эти пожертвования слишком часто становятся еще одним средством избавления от мусора, и система не может с этим справиться. Учтите: ежегодно в мире производится около 62 миллионов тонн одежды, что составляет от 80 до 150 миллиардов единиц одежды для 8 миллиардов человек.

Мы редко видим людей из групп, которые занимаются обработкой, перепродажей и, в конечном итоге, повторным использованием вещей, которые мы жертвуем. Обширные сети опоясывают земной шар, как клубок ниток, передавая наши ненужные вещи людям в такие места, как Афганистан, Того или Бангладеш.

Оливер захотел проследить эту нить— проследить движение пожертвований через торговцев текстилем, которые их отправляют, а затем наметить удивительные места, где эта одежда оказывается. Вот так весенним днем прошлого года он оказался на рейсе в Западную Африку.

Одежда мертвых людей

Суббота в Аккре, столице Ганы. Базарный день. Покупатели заполняют улицы центрального торгового района, дороги забиты прилавками и уличными торговцами. Когда вы ищете подержанную одежду в Аккре, есть только один пункт назначения: Кантаманто, крупнейший рынок подержанной одежды в Гане и, возможно, в Западной Африке. Каждую неделю через Кантаманто проходит 15 миллионов предметов одежды, где около 30 000 торговцев ютятся всего на семи гектарах. Большинство прибывает на контейнеровозе, будучи пожертвованным благотворительным организациям в Европе и Северной Америке. Отсюда одежда будет распространяться по Гане и через границы, в Кот-д’Ивуар, Того, Нигер, Бенин и далее.

Торговля секонд-хендом в Гане и по всей Западной Африке резко возросла в 1980-х и 90-х годах, когда западные благотворительные организации наводнили Африку одеждой, предназначенной как для сбора средств, так и для помощи. Когда в Гану впервые попал подержанный текстиль, местное население не сталкивалось с таким расточительством.

На самом деле они предположили, что владельцы одежды, должно быть, умерли, что привело к фразе, все еще отмеченной на одном из входов в Кантаманто: Obroni wawu «одежда мертвого белого человека». В Танзании подержанную одежду также иногда называют kafa ulaya, или одеждой «мертвых европейцев».

Но пожертвования, какими бы хорошими они ни были, принесли столько же вреда, сколько и пользы. Не в силах конкурировать с потоком дешевых товаров в Африку, местные отрасли текстильного производства рухнули. В период с 1975 по 2000 год количество людей, занятых в торговле текстилем в Гане, сократилось на 75 процентов. Компании просто не могли конкурировать по цене с продуктом, который люди выбрасывали.

Оливер встретиться здесь с Яйрой Агбофой и Кваменом Дадзи Бойсон, соучредителями The Revival, ганского модного бренда, который специализируется на вторичной переработке подержанной одежды. Яйра, креативный директор The Revival, высокий, элегантный мужчина, предпочитающий широкополые шляпы и брюки с широкими штанинами. Квамен, более стройный и тихий из них двоих, с аккуратной бородой и любовью к кольцам, является главой бренда по дизайну.

“Они одни из самых стильных мужчин, которых я когда-либо встречал. Сегодня оба одеты с ног до головы в черное. Яйра в одной из футболок The Revival с надписью: отдел вторичной переработки Ганы”, — описал Оливер эту встречу.

Нравится статья? Поддержите ForumDaily!?

Яйра ходил за покупками в Кантаманто с подросткового возраста. “В детстве я хотел выглядеть модно, но я не из богатой семьи, которая могла позволить себе одежду, которую я хотел, — объясняет он. — Поэтому я начал торговать или переделывать вещи, которые я получил от своих братьев и сестер. Потом мой брат познакомил меня с Кантаманто, и я влюбился в рынок подержанных вещей”.

Несколько лет назад Яйра начал слышать, как торговцы в Кантаманто жалуются на ухудшение качества отгружаемой одежды. Он и сам это видел.

“Раньше я коллекционировала винтаж”, — объясняет Яйра. Когда-то среди бесконечных стопок толстовок GAP и джинсов Next можно было найти жемчужины: Alexander McQueen, Vivienne Westwood. Роскошные модные дома обычно сокращают непроданные товары, так называемые мертвые запасы, чтобы они при перепродаже на опускались в цене. Но иногда неразрезанные запасы попадали в тюки, обеспечивая нерегулярные поставки дизайнерской одежды для нетерпеливой модной сцены Аккры. Однако за последние несколько лет растущая популярность приложений для экономии и перепродажи привела к тому, что самая дорогая одежда (и ее стоимость при перепродаже) все чаще остается на Глобальном Севере, в то время как быстрая мода вызвала волну все более низких цен на некачественный товар.

Механизм работы рынка

Рынок работает по расписанию. По понедельникам и четвергам из порта Тема прибывают свежие контейнеры с новыми тюками. Затем импортеры продают тюки торговцам.

“Цены варьируются от $75 до $500 в зависимости от того, откуда тюк поступает, а также от сорта”, — говорит Яйра.

Британские тюки имеют самую высокую цену. Отчасти это связано с лучшей сортировкой и повышенными шансами найти неизношенный мертвый товар, который продается с наценкой.

“То, что поступает из Америки и Канады, имеет гораздо больше отходов”, — говорит он. Тюки продаются по типу одежды — мужская обувь, женские топы — но конкретное содержимое остается загадкой, поэтому после покупки каждого тюка торговцы перебирают и оценивают каждый предмет.

“Это игра на удачу, — говорит Яйра. — В которой все больше и больше трейдеров проигрывают. Когда продавцы не могут вернуть свои деньги, многие влезают в долги. Со временем, когда качество упало, некоторые оказались в долговой петле, не в силах выбраться”.

Суббота — самый загруженный день недели. Именно в этот день большинство торговцев открывают свои тюки для новых покупателей, которые могут прибыть до рассвета в поисках лучших покупок.

Сам рынок представляет собой лабиринт узких улочек, поддерживаемых простыми деревянными стойками и жестяной крышей. Но за его простотой скрывается целый автономный район. За прилавками есть швеи, сапожники; красильщики, которые с помощью быстрого замачивания могут восстановить выцветшую футболку или пару джинсов, целая бригада мужчин, вооруженных утюгами (чугунными утюгами, нагретыми на раскаленных углях), чтобы привести в порядок одежду. В нерабочее время есть парикмахеры, продавцы еды и секретные бары, играющие быстрые биты, которые переполняются жизнью, когда работа сделана.Сами ларьки крошечные. Пол и желоба устланы одеждой.

Между рядов проходят молодые женщины с тюками одежды на голове. Это kayayei (буквально переводится как «та, что несет ношу»), носильщики, нанятые продавцами для перемещения тюков по рынку. Кайяи, часто неграмотные иммигранты-подростки, почти ничего не получают. Многие живут в неформальном поселении Old Fadama, в нескольких минутах ходьбы от рынка.

Большинство продавцов в Кантаманто — женщины, поэтому Яйра и Квамена уважительно называют их «тетушками». Например, Джанет Офориваа работает в Кантаманто уже тридцать лет, с тех пор, как она была девочкой, работающей на прилавке своей матери. Она продает зимнюю одежду: парки, пальто, твидовые куртки. Это может показаться неходовым товаром в жаркой Аккре, но у него есть своя аудитория: рыбаки, путешественники и жители соседней Буркина-Фасо, где ночи в пустыне могут быть такими же холодными, как и жаркие дни.

Яйра и Квамена так долго ходили по магазинам в Кантаманто, что, кажется, знают всех. Торговцы радостно кричат, приветствуя их и обнимая.

Дизайнерский хлам

Позже, показав Оливеру рынок, Яйра и Квамена пригласили его в штаб-квартиру их собственного некоммерческого предприятия по переработке вторичного сырья, которым они управляют. Дизайн-студия Revival, пристроенная к дому Яйры в тихом пригороде Аккры.

Как и владельцы, место очень стильное, как говорит Оливер: полированные деревянные полы, играет музыка, комната украшена старинными швейными машинками и фотографиями, вырезанными из модных журналов. Студия представляет собой кладезь ненужного хлама. Вокруг навалены тюки с одеждой: свободные костюмы, пачки потертой джинсовой ткани, коробка, полная мужских шляп. На одной из стеллажей Яйра устроил небольшой музей униформы: полицейская куртка, военный камуфляж Ирака, куртки ВМС США. На куртке 307-го батальона связи армии США до сих пор видны оба знака различия, Optime Merenti. “У нас есть большие пакеты с этими вещами, на которых все еще есть имена”, — говорит Яйра.

Каждый предмет бывшей в употреблении одежды рассказывает историю расстояния и времени. Старый кожаный шлем для американского футбола. Куртка «Питтсбург Стилерс». Бейсболка с горы Робсон, «высочайшей вершины Канадских Скалистых гор». Целый стеллаж толстых кожаных мотоциклетных курток, непригодных для тропического климата Ганы. Revival пытается превратить некоторые из этих бесполезных или непродаваемых предметов в стильные, желанные вещи.

“Наша идея такова: оно уже здесь, мы не можем отправить его обратно, у нас нет возможностей. Так что мы могли бы просто превратить его во что-то функциональное”, — говорит Яйра.

Revival работает с квалифицированными мастерами Кантаманто — швеями, портными, красильщиками и сапожниками — чтобы помочь продлить срок службы вещей, которые в противном случае были бы выброшены. Яйра достает ярко-красный пуховик, который они перешили в рюкзак. Это гениальный образец дизайна, одновременно крепкий и удивительно модный.

“Теперь мы можем его использовать, и он не окажется на свалке”, — говорит он.

Revival в настоящее время является некоммерческой организацией, и каждая коллекция является мелкосерийной и ручной работы. Он продает свои модели в магазинах Аккры и ее окрестностях. На данный момент оборот у компании крошечный.

“Мы поняли, что отходов так много и что на них нет достаточного спроса”, — говорит он.

Не только искусство

Их задача состояла в том, чтобы найти людей, которые сталкиваются с нехваткой одежды, и найти способы помочь им с отходами.

Например, в Гане более 80 000 сборщиков фруктов получают порезы и ушибы при сборе фруктов без надлежащего защитного оборудования.

“У нас в Гане около 80 000 фермеров, выращивающих ананасы. Ананасы выращивают по всей Африке и на Карибах, — говорит Яйра. — У фермеров, ведущих натуральное хозяйство, нет средств на покупку защитной одежды, это слишком дорого”.

Поэтому в 2020 году The Revival разработала линию сельскохозяйственных защитных средств из выброшенных импортных джинсов, которые бренд передал фермерам Ганы. Яйра показал Оливеру комбинезон, сшитый для защиты рук и конечностей. Сама ткань имеет трафаретную печать с изображением ананаса в стиле поп-арт.

“Мы рассматриваем возможность производства униформы для работников нефтяной промышленности и санитарии, — говорит Яйра. — И мы рассматриваем возможность использования кожи для изготовления курток для коммерческих мотоциклистов, потому что многие из них не носят защитную одежду”.

Отходы

Конечно, Revival может только немного сэкономить. Согласно исследованию OR Foundation, до 40% одежды, прибывающей в Кантаманто, сразу же становится отходами. В конце дня частные сборщики мусора будут проходить через проходы с тележками, забирая непроданные предметы. Но такой сбор сам по себе стоит денег, поэтому некоторые торговцы вместо этого оставляя отходы скапливаться в проходах и водосточных желобах.

Несколько раз в неделю городские мусоровозы вывозят бесчисленные тонны остатков текстиля, сваленных в проходах и водосточных желобах вокруг Кантаманто. Ранее отходы вывозились на специально оборудованную свалку в Кпоне за городом. Но массовый приток текстильных отходов в последние годы создал невозможные условия на свалке.

Вам может быть интересно: главные новости Нью-Йорка, истории наших иммигрантов и полезные советы о жизни в Большом Яблоке – читайте все это на ForumDaily New York.

Текстильные отходы впитывают воду, смешиваются с грязью и илом и связывают их вместе, как бетон. В результате бригадам уплотнителей полигона приходилось совершать в три раза больше проходов, чтобы измельчить отходы. Последствия были серьезными. В Кпоне пустое пространство, на заполнение которого должно было уйти от тридцати до сорока лет, заполнилось менее чем за три года.

Новая муниципальная свалка находится более чем в часе езды от города и находится в ведении частного оператора.

Свалка Old Fadama — это 10-метровая куча мусора на краю лагуны.

“Мы решили подняться наверх. Яйра закрывает лицо платком. Я натягиваю маску от коронавируса на лицо, чтобы справиться с беспощадной вонью. Мусор потрескивает и рассыпается под моими ногами, пока мы поднимаемся. Куски полистирола, полиэтиленовые пакеты, целые куски старого телевизора LG, разбитые яйца, обглоданные мухами, — а под всем этим ленты и ленты от одежды, — рассказывает Оливер. — Яйра и я роемся в мусоре, выискивая этикетки: джинсы Zara, сандалии Adidas, блейзер от Polo University Club, ныне несуществующей марки Ralph Lauren”.

“Мы пробираемся к вершине, стараясь не упасть. Оттуда мы можем смотреть на Old Fadama. На вершине мусорного холма на отбросах пасется стадо изможденного и болезненного вида скота. Лонгхорны. У одной в роге запутался рваный мешок с одеждой. Она смотрит на меня, сумка развевается на ветру, как белый флаг”, — написал Оливер в своей книге.

Читайте также на ForumDaily:

‘Я не готов сидеть и ждать’: россиянин сбежал из РФ и воюет на стороне Украины

Самые популярные способы переезда в США: как работает каждый из них

В Австрии закрыли супермаркет из-за паука, укус которого вызывает длительную и болезненную эрекцию

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.