Моральный компас Максима Бородина

Журналист Максим Бородин, писавший о наемниках в Сирии, умер после падения с пятого этажа. Полиция Екатеринбурга, где жил Бородин, не увидела в случившемся признаков преступления, однако друзья и коллеги журналиста подозревают, что падение могло быть не случайным. О Бородине вспоминает журналист Ксения Кириллова.

Фото facebook.com/max.borodin

После гибели Саши Щетинина, а вслед за ним и его детища – «Нового Региона», я почему-то наивно думала, что у меня в жизни больше не будет смертей, связанных с «Новым Регионом». И вдруг – Макс.

Максим Бородин был для меня, конечно, «человеком из прошлой жизни», из доэмиграционного периода. Я знала его уже лет десять. Близкими друзьями мы не были, но всегда сохраняли хорошие отношения, и раньше периодически сотрудничали в рамках некоторых расследований. Бывало, я давала комментарии для его сюжетов, помогала с материалами, мы обсуждали вместе какие-то вопросы, регулярно встречались на различных пресс-конференциях. Помню, как мы обсуждали ситуацию с Егором Бычковым восьмилетней давности, в чем-то не соглашались, спорили, созванивались, делились информацией. Помню и много других общих тем…

Последний раз видела его вживую на антивоенном марше в Екатеринбурге в марте 2014 года, перед самым отъездом. Максим был там, как журналист, и я гадала, поддерживает ли он позицию участников протеста. Раньше его отношение к некоторым оппозиционером бывало весьма ироничное, и, как бывает с малознакомым человеком, в переломные моменты не знаешь, чего ждать. Он не подвел, и высказал резко негативное отношение относительно действий России в Крыму. «Глупость – это мягко сказано», – сказал мне тогда Макс.

Вот это у Максима было всегда – моральный компас, личная честность. Он был ершистым порой, в меру циничным, он не боялся провоцировать и задавать острые вопросы, но он никогда не участвовал в подлостях.

Помню, когда я начинала сотрудничать с Сашей Щетининым, одно из первых, что я ему сказала вначале – я знаю Максима Бородина из вашего агентства, мы много раз сотрудничали. По сути, Максим, сам того не зная, оказался моей первой связующей ниточкой с Сашей и его детищем.

После начала горячей фазы русско-украинской войны Саша всецело поддержал Украину и вынужден был порвать связи с российской редакцией сайта. Я поддержала Сашу и стала работать в украинском «Новом Регионе». Максим, всю жизнь живя и работая в Екатеринбурге, остался в российской редакции, изменившей свое название на «Новый день». Казалось бы, наши пути разошлись. Но Макс никогда не упрекал меня в моем выборе. Его моральный компас не подвел и на этот раз. Он всецело понял все, что я делала. Мы просто работали в разных «Новый Регионах», каждый делая свое дело.

Максим все равно всегда пытался писать правду – настолько, насколько это возможно делать журналисту, живя в России. Дотошный, упрямый, всегда имеющий свое мнение. Он писал о российских наемниках в Сирии, устанавливал их личности. К нему было очень сложно придраться, потому что он всегда докапывался до фактов. Ровно год назад он не побоялся снова обратиться ко мне за комментарием – в то время, когда в России я уже практически официально считалась «врагом народа». Он попросил дать комментарий по поводу одной проблемной организации, расследованием деятельности которой мы с ним вместе занимались несколько лет.

Я отказалась, объяснив, что не хочу играть на руку современной российской пропаганде. Тогда, когда я занималась изучением этой организации, я подходила к делу с точки зрения защиты прав человека, интересов отдельных личностей. Теперь, в нынешней России и речи нет о защите чьих-то прав, и все подобные расследования и решения носят только политический и репрессивный характер. И пояснила, что никакая организация, даже самая проблемная, не сравнится в части нарушения прав человека с самой российской властью, а потому я не считаю в таких условиях этичным критиковать кого-то другого.

«Понимаю, и, наверное, уже не слишком уместно. В стране Крым очень многое изменил», – ответил тогда Макс. Опять безошибочный моральный компас, понимание изменившейся ситуации даже на фоне того, что это било по его расследованию. И его бессменное: «Удачи, пиши, если что».

Вот это всегда в нем было главным. Он был порядочным. Не стыдился своих друзей, не прятался от правды, не был конъюнктурщиком. В жутких условиях современной России оставался человеком. Не боялся лезть на рожон. Сейчас понимаю, что, когда была возможность, надо было ближе дружить, чаще общаться. Но тогда, в Екатеринбурге, мы так привыкли, что Макс всегда есть, всегда рядом, что казалось, так будет всегда. Что он всегда будет приходить на пресс-конференции, что ему можно позвонить или написать, что он никогда не подставит и не солжет. Всегда осведомленный, надежный, немного упрямый, всегда делающий то, что считал правильным. Ни разу в нашем общении за 10 лет он ни в чем меня не разочаровал.

Я уже не знала, чем он занимался в последние годы. Судя по его странице, он жаловался на нападения, избиения, силовиков, подкарауливающих у дверей его квартиры, но уж точно не на депрессию. Такие, как Максим, не выходят сами с пятого этажа. Я знаю, что в России убивают легко, с каждым годом все легче. Убивают с одобрением на высшем уровне, и на всех других уровнях – тоже: за рубежом, в Москве и в регионах. Убивает не только Путин, но и сами силовики, и бандиты, и бандиты в сговоре с коррумпированными силовиками – в зависимости от уровня и причин убийства. С каждым годом человеческая жизнь в России обесценивается все больше. Что стоит жизнь одного журналиста в стране, которая угрожает всему миру ядерным оружием, советует собственному населению, что брать с собой в бомбоубежище, и рассуждает, что «на миру и смерть красна»?

Но Макс на страну не жаловался, он делал свое дело в тех рамках, в которых мог. И закончил так, как заканчивают многие порядочные люди в России, очередной раз подтвердив этим свою порядочность. Как же так, Максим? Когда я уезжала, мне важно было, что кто-то остается. Что кто-то, кому можно верить, в ком можно не сомневаться, и кто не сомневается во мне, обязательно останется. Даже здесь мне важно, что вы там есть, ребята, потому что прошлое не забывается. Но вас становится все меньше. И ты, Макс – ты всегда был живым, таким живым, тебя просто невозможно представить человеком, о котором читают в некрологах!

Снова смерть, снова «Новый Регион». Спасибо, Макс, что всегда понимал мой выбор, что равно принимал и согласие, и отказ, что уважал и никогда не судил. Это было смело, как и все остальное. Я рада, что знала тебя лично. Прости, если в чем-то подвела…

Читайте также на ForumDaily:

Журналист, писавший о российских наемниках в Сирии, подозрительно умер после падения с пятого этажа

Нью-Йорк — это не Кемерово: как в США провожают в последний путь погибших пожарных

В Северной Каролине отказались устанавливать памятник погибшим советским летчикам

Памяти Виктора Топаллера: родные и близкие вспоминают известного журналиста

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.