Кдумим: обыкновенная история ханукального чуда

Йоси и Меира Эврон – учителя: он математик, она – преподаватель английского языка. 33 года назад молодожены откликнулись на призыв правительства о заселении Самарии и перебрались в поселок Кдумим.

— Кроме крупной слесарной мастерской, никакой промышленности здесь и в помине не было, — вспоминает Йоси. – Я пошел в секретариат поселка.

«Дайте работу!» – попросил Йоси.

«Устраивайтесь в мастерскую».

«Но ведь я не слесарь, я — учитель».

«Ну и что, коллектив на предприятии замечательный: вам предстоит работать с юристом, раввином, лицензированным экскурсоводом, бухгалтером и другими дипломированными специалистами», — услышал Йоси в ответ.

Поработав год слесарем, Йоси загрустил.

«Если не мы – то кто?! Нужно изобрести интересный бизнес», — сказал он жене.

На организованное супругами Эврон собрание явились порядка 20 соседей.

— Перебрав все мыслимые и немыслимые опции, мы пришли к выводу, что климат в Самарии наверняка позволяет выращивать цветы, — вспоминает Йоси. – Создали инициативную группу, в которую вошли четыре человека, и отправили их в Институт сельскохозяйственных исследований имени Вулкани.

Поначалу казалось, что сельское хозяйство, страстью к которому воспылали первопроходцы Кдумим, ответило взаимностью, но продержалось новое предприятие всего год.

— Когда стало ясно, что создать в Самарии «колхоз» не получается, я сказал Меире: «Что ж, попробую устроиться в школу учителем математики», но она заявила: «Даже не мечтай! Если уж мы решили стать фермерами, значит, станем!» — рассказывает Йоси. — С легкой руки жены появилась оранжерея, в которой мы выращиваем анютины глазки, гардению и многие другие цветы.

Строили оранжерею в четыре руки – Меира и Йоси. Самая тяжелая задача – натянуть брезент вместо крыши.

— После того, как работа была завершена, Меира притихла, — вспоминает Йоси.

«Что случилось?» – спросил муж.

«Я с детства страдаю страхом высоты», — призналась жена, спустившись с шаткой стремянки.

Зимой 1992 года Израиль завалило снегом, и все труды Йоси и Меиры пошли насмарку: своды оранжереи рухнули, растения погибли.

Пришлось начать жизнь с нуля. Отстраивали хозяйство собственными силами – чтобы нанять работников, нужны деньги, и немалые.

— К счастью, трое из четверых наших детей к тому моменту уже подросли, — говорит Йоси Эврон. – С их помощью мы и восстановили оранжерею.

Если 20 лет назад годовой оборот семейного бизнеса не превышал 200 тысяч шекелей, то сейчас он составляет полтора миллиона (по израильским меркам – более чем скромная сумма, но все же…).

— Даже при высочайшем подоходном налоге, который мы исправно уплачиваем, оранжерея позволяет выжить нам и сыну с невесткой и внуками: 10 лет назад Мати с женой активно включились в работу, — говорит Йоси.

Управляет семейным бизнесом, включая прямой маркетинг, Мати Эврон, сын Йоси и Меиры, выпускник факультета сельского хозяйства. Это, впрочем, нисколько не мешает родителям вынашивать новые идеи. Все они естественным образом касаются цветов и того ни с чем несравнимого наслаждения, которое получает человек, оказавшийся в царстве волшебных красок, форм и дивных ароматов.

В оранжерее Эвронов глаза разбегаются – и чего здесь только нет!

— Экспортируете ли вы декоративные растения?

— Конечно! – восклицает Йоси. – Приехал к нам как-то бизнесмен из Иордании – очень серьезный. Вошел в оранжерею – и потерял дар речи: красотища! Предложил неплохую цену. Мы стали сотрудничать.

Сегодня этот иорданец — один из главных импортеров цветов, выращенных на «оккупированных» Израилем территориях в Самарии.

По мере расширения хозяйства возникла потребность в наемных работниках, но ни о каких палестинцах нет и речи, хотя вон сколько соседей трудится в промзоне поселка Баркан. Эвроны признают только еврейский труд – «авода иврит».

Три года назад приняли на работу москвичку Евгению Каплан – и надышаться на нее не могут: интеллигентная, доброжелательная, добросовестная, к тому же истинный эстет.

— По специальности я график, в Израиле с января 1990 года, живу в Кдумим. В свое время верстала и оформляла журнал «Алеф», — говорит Евгения Каплан, — а сейчас благодаря Меире и Йосефу увлеклась цветоводством.

Немного истории

Кдумим стал первым поселком Самарии. Он был основан в дни Хануки 1975 года активистами движения «Гуш Эмуним».

Бени Кацовер и Менахем Феликс решили оставить на время Кирьят-Арбу, чтобы возродить еврейскую жизнь в Самарии. К ним присоединились еще 20 энтузиастов, в подавляющем большинстве – демобилизованные солдаты и солдатки (такого понятия, как уклонение от службы в армии, в те годы не существовало).

Семь раз поднималась инициативная группа на холм, который, со стратегической точки зрения, необходимо обжить и застроить: если враг развяжет против Израиля новую войну, поселок воспрепятствует проникновению агрессора в прибрежную зону и, главное, — на подступы к международному аэропорту «Бен-Гурион».

Все попытки обосноваться на холме завершились изгнанием: правительство Ицхака Рабина, в котором Перес занимал пост министра обороны, не спешило заселять земли, освобожденные в Шестидневную войну. Идею «Гуш Эмуним» активно поддерживали кибуцники Эйн-Харода, Эйн-Веред, Ханиты и других поселков Изреэльской долины. Да, на выборах еврейские «колхозники» голосуют за блок МААРАХ (ныне – партия «Авода») и, как истинные патриоты, страстно поддерживают первопроходцев, решивших продолжить на практике реализацию основополагающего принципа сионизма: заселение Эрец-Исраэль. Разделяют идею создания в Самарии еврейских поселков самые видные представители интеллектуальной элиты – профессора израильских университетов, известные писатели, поэты, а также масса студентов и многие депутаты Кнессета.

Восьмое восхождение на «неподатливый» холм в декабре 1975 года Кацовер и Феликс назвали «чудом Хануки». Лил проливной дождь, холод собачий, но, несмотря на ненастье, народу на старом железнодорожном вокзале Себастии было все больше и больше… Тысячи израильтян решили поддержать «Гуш Эумним».

39 лет назад отношение международного сообщества к Израилю ничем не отличалось от атмосферы наших дней: замешенная на антисемитизме враждебность, изоляция, грозные резолюции ООН. Апогеем стало утверждение в ноябре 1975 года Генеральной Ассамблеей резолюции 3379, приравнявшей сионизм к… расизму (впоследствии, в 1991 году, эту абсурдную резолюцию стыдливо отменили).

Сионистским ответом Рабина на антисемитскую резолюцию стала состоявшаяся вскоре после голосования в ООН международная конференция в поддержку Государства Израиль. Среди прочих, в Иерусалим приехали влиятельные раввины, решившие публично поддержать энтузиастов «Гуш Эмуним».

«Немыслимо, что еврей может жить в любой точке мира — и только израильское правительство запрещает ему жить на нашей родине, родине еврейского народа», — заявили раввины.

Несмотря на массовую поддержку поселенческого движения, на заседании правительства было решено насильно эвакуировать упрямых первопроходцев. Зная, что на старом железнодорожном вокзале Себастии забаррикадировались порядка пяти тысяч человек, в том числе дети и подростки, начальник Генштаба ЦАХАЛа Мота Гур опасался кровопролития. Он предложил Рабину и министрам полетать над Себастией на вертолете: пусть увидят собственными глазами, сколько там народу.

В результате министры решили найти компромисс. Министр обороны Шимон Перес в сопровождении начальника Центрального округа ЦАХАЛа Йоны Эфрата отправился в Себастию. Перес потребовал освободить вокзал (точнее – то, что от него осталось), не дожидаясь решения правительства. В ответ на это рав Моше Левингер, основатель Кирьят-Арбы, призвал своих сторонников «защитить Себастию так, как вы бы защищали свой дом».

Атмосфера была тяжелой.

Поэт Хаим Гури, приехавший в Себастию как журналист газеты «Давар» и присутствовавший на встрече Переса с активистами «Гуш Эмуним», предложил собственный компромисс: до заседания правительства инициативная группа переместится на ближайшую армейскую базу.

На другое утро раввин Моше Левингер, Ханан Порат, Менахем Феликс, Бени Кацовер, профессор Марк Хен и Амнон Вайс поехали в министерство обороны к Пересу. Им удалось убедить министра выдать 30 семьям разрешение обосноваться на армейской базе около арабской деревни Кадум. Так был достигнут исторический «компромисс Себастии».

Перебравшись на базу, 12 семей и десятки молодых парней и девушек 4 месяца жили в палатках и бараках. Лишь перед Песахом им разрешили подняться на вершину близлежащего холма. По указанию Рабина глава Поселенческого отдела Сохнута (ныне – Поселенческий отдел ВСО) Мататиягу Дроблес распорядился доставить на холм несколько караванов. Они и стали первыми «жилыми домами» основателей Кдумим.

К 1978 году в Кдумим уже жили 80 молодых семей. Кацовер и Феликс мечтали основать на холме Рубджейб «еврейский Шхем». Поначалу на холм перебрались 20 семей. В конце концов – после новых пререканий с правительством – поселок основали холме Кабир. Там он находится и по сей день, а называется – Элон Море.

На сегодняшний день Кдумим – это высокоразвитый поселок городского типа. Более 4000 тысяч жителей – порядка 1000 семей; замечательные детские сады, уникальные музеи, промышленные и сельскохозяйственные предприятия. Оранжерея Эвронов – всего лишь одно из них…

Забор – признак трусости

Хананэль Дорани, глава местного совета Кдумим, — представитель второго поколения евреев, вернувшихся в Самарию после ее освобождения в Шестидневную войну. Женат на Двори Зицер — ее родители тоже были среди основателей поселка. Молодые супруги воспитывают шестерых детей. По образованию Хананэль экономист и специалист по управлению бизнесом.

В преддверии «размежевания» и депортации еврейских поселенцев из четырех поселков в северной части Самарии Хананэль с Двори перебрались в Хомеш. Подобно многим представителям второго поколения первопроходцев, они до последней секунды надеялись, что Ариэль Шарон пересмотрит свой план, и Хомеш, а вместе с ним Гуш-Катиф удастся сохранить. Супруги Дорани участвовали в демонстрациях «оранжевых», жгли на вершине живописного холма костры, пели под гитару песни, написанные в те дни, когда их родители были молоды, читали молитвы. А в августе 2005 года вместе со своими соседями были выброшены из дома, который успели обжить и полюбить.

Хананэль – человек военный, полковник запаса. До него по сей день не доходит, как мог генерал Шарон бросить на депортацию еврейских поселенцев Армию обороны Израиля, в элитных боевых частях которой в массовом порядке служат уроженцы и старожилы Иудеи и Самарии…

В таком же недоумении пребывает по сей день и полковник военно-воздушных сил Яир Шамир – участник Шестидневной войны, Войны Судного дня, Первой ливанской и многочисленных военных операций, часть которых остается засекреченной.

— Как вы ладите со своими арабскими соседями из деревни Кадум? – спрашивает Шамир.

— Хладнокровно, — отвечает Дорани и ведет министра сельского хозяйства на веранду дома Эвронов: отсюда до Кадума рукой подать.

30 марта 2006 года страну потряс теракт, в котором были убиты четверо жителей Кдумим, в том числе 60-летние супруги Рафи и Хелена Халеви — основатели поселка.

Вечером на автобусной остановке у поселка Карней Шомрон супруги подобрали тремпистов , попросивших подвезти их в Кдумим. На заднее сиденье уселись Реут Фельдман, 16-летний Шакед Ласкер из Кдумим и молчаливый «хареди». Стоило машине доехать до первого перекрестка – прогремел взрыв. Мужчина, переодетый в верующего еврея, оказался террористом-смертником «Батальонов мучеников Аль-Аксы» (ФАТХ). В тот же вечер эта террористическая группировка взяла на себя ответственность за убийство четырех поселенцев из Кдумим.

Спустя 7 лет, 18 марта 2013 года, служащий одного из элитных подразделений «палестинских сил безопасности» Абу-Мазена ранил из огнестрельного оружия мужчину 71-го года, ожидавшего попутной машины на тремпиаде неподалеку от Кдумим. От смерти пожилого человека спас молодой парнишка по имени Боаз, ставший случайным свидетелем террористической атаки. Сорвав с себя футболку, он наложил пострадавшему жгут и блокировал кровотечение. Врачам удалось спасти жизнь раненого.

— В последнее время по пятницам в Кадуме регулярно собираются еврейские «правозащитники» – активисты леворадикальных объединений. Вместе с палестинцами они проводят бурные демонстрации протеста, забрасывают наших полицейских и пограничников камнями, — рассказывает Хананэль Дорани.

— В свое время жители Кдумим были категорически против того, чтобы поселок обнесли забором, — уточняет Шошана Шило, помощник главы местного совета. – Даниэла Вайс, много лет возглавлявшая наш местный совет, убеждена, что только отъявленные трусы прячутся от террористов за забором, а в Кдумим живут отважные люди, которым некого бояться. Спрос на жилье огромный – перебраться в Кдумим мечтают многие демобилизованные солдаты и офицеры с женами и детьми. В будущем году Кдумим – первый поселок Самарии отметит 40-летие. На сегодняшний день в поселке 12 жилых кварталов. А забора как не было – так и не будет, уж вы нам поверьте!

— Верю! – улыбается Яир Шамир и неожиданно для фермеров повторяет мысль, озвученную в ненастный зимний день 1975 года зарубежными раввинами: — Каждый еврей обладает законным правом жить в любой точке Эрец-Исраэль. Этим правом мы не поступимся.

Фото автора