Кандидат Американского Форума на выборы во Всемирный Сионистский Конгресс Ари Каган: ‘Израиль в каждом из нас’

Известный журналист и общественный деятель Ари Каган пообщался с Наоми Зубковой и рассказал ей об иммиграции, жизни в США и Израиле в душе.

Фото: Shutterstock

Эмиграция: притяжение и выталкивание

До эмиграции я успел окончить журфак, стать журналистом и жениться. В Америку меня привела жажда свободы. Все 14 лет, которые я веду авторскую программу на телеканале RTN, у меня на столе стоит статуя Свободы. Кому-то это может показаться банальностью или стереотипом. Но для меня это серьезно. В жизни я стараюсь действовать самостоятельно, без оглядки на окружающих. И если сталкиваюсь с несправедливостью, с тем, что кого-то незаслуженно обижают, не остаюсь безучастным.

Этим и объясняется моя тяга к политике. Именно поэтому я выдвигался на разные политические должности и пошел работать помощником к одному из городских руководителей.

Вся моя жизнь подчинена тому, что «я не могу молчать», как говорил Хазанов в одном из своих сатирических монологов.

В условиях Советского Союза это было слишком дорогое удовольствие. Здесь, в Америке, я уже много лет публично критикую существующую власть…

Еще один фактор, подтолкнувший меня к эмиграции, — антисемитизм.

До приезда в Америку я никогда не был в синагоге. Иврита я не знал, идиш тоже, хотя и родители, и бабушка с дедушкой неплохо говорили на идиш.

Но каждый раз, когда я слышал «Кагану туда нельзя», понимал, что с такой «участью» надо бороться…

Политика: демократ и консерватор в одном флаконе

В Манхэттене я окончил Baruch College по специальности «реклама и маркетинг». Так что с английским языком у меня нет проблем: я свободно разговариваю и пишу на нем. Но я всегда предан русскоязычной общине.

Живу на 12-м Брайтоне, трижды баллотировался от округов, где живет много русскоязычных иммигрантов, и получал поддержку подавляющего большинства моих бывших соотечественников. Это моя родная община, и вне ее свою жизнь я не мыслю.
Вероятно, причина в том, что я русскоязычный журналист. А еще в моем отношении к родителям, к моим бабушкам и дедушкам, к моей теще, к соседям.

До выдвижения на политические позиции входил в правления разных еврейских русскоязычных организаций. Помогаю всем, кому могу.

Друзей и сторонников у меня множество в самых разных общинах — китайской, еврейской, афроамериканской…

Наша община больше тяготеет к консерваторам, республиканцам, а я, ее активный член, — умеренный демократ. И никакого противоречия в этом нет.

До приезда в Америку я тоже считал себя приверженцем правых взглядов.

Но постепенно позиция моя изменилась. Я много писал о социальных проблемах общины.

И чем глубже я в них погружался, тем больше убеждался в правильности позиции демократов. Окончательным аккордом в моем переходе к демократам стал Марш на Вашингтон в 1997 году. Тогда около 9000 русскоязычных иммигрантов со всей страны съехались в столицу. Они выступали против пункта нового закона, лишавшего пожилых людей и инвалидов права на федеральные социальные программы в случае отсутствия у них гражданства США. Полное взаимопонимание мы нашли в кабинетах демократов, тогда как республиканцы остались глухи к нашим доводам. Увидев, что демократы, в отличие от республиканцев, готовы заниматься социальной защитой населения, я стал демократом.
Однако мои позиции по проблемам Израиля, по вопросам борьбы с терроризмом и с преступностью часто совпадают с позициями республиканцев.

Израиль: мы поддерживаем друг друга

Я бываю в Израиле. У меня там много друзей и родственников. Но не это главное.

Убежден, что Израиль во мне. Поддерживая Израиль, я поддерживаю себя, свою семью, еврейскую общину Америки, поддерживаю ценности, которые лежат в фундаменте нашей цивилизации и которые я отстаиваю в жизни.

Мы и с антисемитизмом в Америке боремся, поддерживая Израиль. Всякий знает, что антисемитские настроения теперь скрываются за антиизраильской риторикой. Они якобы евреев любят, и только Израиль им не по вкусу. Среди них есть и евреи — self-hating Jews, обвиняющие Израиль в агрессии, апартеиде и тому подобном.

Хорошо помню митинг солидарности с Израилем, который мы устроили во время второй интифады, объявленной Арафатом в ответ на невероятно щедрые уступки Эхуда Барака. Тот митинг был назначен на воскресенье. Прогноз погоды был неблагоприятным — обещали сильнейший дождь. Все политики — и правые, и левые — убеждали нас митинг перенести на погожий день. Оргкомитет не стал ничего менять. Пришли почти 20 тысяч человек и отстояли под проливным дождем три с половиной часа в парке Сисайд. Это было нашим признанием в любви к Израилю.

Убежден, что участие наших евреев во Всемирном Сионистском Конгрессе поможет и Израилю, и всему еврейскому народу. Ведь и среди некоторых партий Израиля бытует мнение, что надо отдать Восточный Иерусалим и ряд других районов страны — и тогда все станет замечательно, сразу наступит мир.

Я вижу задачу Всемирного Сионистского Конгресса — и надеюсь, со мной согласны мои коллеги по избирательному списку American Forum for Israel — в том, чтобы не допустить новых территориальных уступок, занять жесткую позицию в отношении ХАМАСа и терроризма.

Я родился в год Шестидневной войны, когда Израиль предъявил миру свою силу. Этот аргумент понимают всегда и везде — на Востоке, на Западе, в 1967 году и в 2015-м.
Мы за сильный Израиль, который уважают, который не разбрасывается своей землей, который предлагает мир не в обмен на землю, а в обмен на мир.

Думаю, что участие во Всемирном Сионистском Конгрессе русскоязычных евреев Америки (и мое скромное участие) позволит удерживать Всемирное Сионистское Движение на этих позициях ближайшие пять лет.

С этим намерением я выхожу на выборы делегатов Конгресса.