Как изменились отношения Израиля и Турции после попытки госпереворота

Фото: Depositphotos

События прошлого месяца на Ближнем Востоке дают представление об основных возможностях и угрозах в регионе на сегодня. Недавнее сближение между Израилем и Турцией, а также значительные территориальные потери боевиков ИГИЛ за последние несколько месяцев дают повод для легкого оптимизма, что умеренные силы, в конечном счете, одержат верх над радикалами региона.

С другой стороны, мы только что стали свидетелями провалившегося переворота в Турции, который немедленно поставил под угрозу продолжение авиаударов коалиции авиабазы Инджирлик против ИГИЛ. Чтобы определить последствия как для Турции, так и для региона, нужны месяцы, если не годы.

Также уже прошел год после заключения ядерного договора по Ирану – самое время, чтобы взвесить позитивные и негативные последствия, произошедшие с прошлого лета. То, что Иран продолжает оказывать финансовую и военную поддержку своим клиентам-убийцам, таким, как Башар аль-Асад или Хезболла, может, и не нарушает этот несовершенный Договор, но насилие и возрастающая нестабильность, посеянные Тегераном, не вызывают сомнений.

Добавьте к этому теракты на нескольких континентах, поддерживаемые и спонсированные ИГИЛ, и почти не останется сомнений в том, что радикальный исламизм продолжает быть ощутимой угрозой для мира и безопасности — как в регионе, так и на планете в целом.

Отношения между Израилем и Турцией: давно ожидаемое сближение становится реальностью

Сближение между Израилем и Турцией, провозглашенное в прошлом месяце, является прямым результатом изменения геополитической обстановки на Ближнем Востоке. С тех пор как шесть лет назад между двумя странами разразился кризис, когда ЦАХАЛ убил девять граждан Турции во время рейда против флотилии в попытке пробить турецкую блокаду Газа, значительные изменения помогли выровнять интересы Израиля и Турции на нескольких фронтах.

В первую очередь, улучшение отношений между Турцией и Израилем отображает новую действительность, которую Президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану пришлось нехотя принять. Его мечтам о новой эре Оттоманского господства пришел конец; политика Турции «ноль проблем» относительно ее соседей пошатнулась. Ранняя поддержка Эрдоганом правления Асада в Сирии, как и его симпатии к организации «Братьев-мусульман» в Египте, не смогли расширить сферу его влияния. Даже страны Персидского залива сворачивают торговые отношения с нестабильным турецким президентом.

По мере того как внешняя политика Турции превратилась в «ноль друзей», единственным решением для Эрдогана оказалось возобновление отношений с Израилем, Россией и другими. Несмотря на то, что готовность Израиля иметь дела с Турцией находится в экономических и дипломатических интересах Израиля, он делает это с широко открытыми глазами. Это особенно актуально на фоне последствий военной попытки приструнить президентские намерения сконцентрировать власть в своих руках за счет других учреждений.

Распад Сирии ощутимо повлиял на национальную безопасность обеих стран, поскольку радикальные джихадистские силы ощутимо присутствуют вдоль сирийской границы. Конечно, Эрдоган играет в двойную игру как ненадежный союзник НАТО, который неохотно борется с ИГИЛ, учитывая, что курдские силы – которых он считает основным врагом Турции – воюют с так называемым Халифатом более эффективно, чем кто-либо другой. Нерешительность Эрдогана усиливается тем фактом, что каждый раз, когда он решает нанести удар по ИГИЛ, террористы наносят более сильный удар в ответ.

Израильско-турецкое соглашение включает в себя официальные извинения и предложение компенсации со стороны Иерусалима семьям турецких погибших, но не удовлетворяет требования Турции снять блокаду с Газа. Анкара, в свою очередь, отклонила требование Израиля закрыть турецкий штаб Хамаса и прекратить деятельность исламистских организаций на своей территории.

Если коротко, то набор геополитических и экономических соображений, в конце концов, привел две стороны к сближению. Точно так же поступила Анкара и с Москвой после периода напряженных отношений, вызванных сбитым российским военным самолетом восемь месяцев назад. Эти соображения свидетельствуют о потребности Турции положить конец как своей региональной изоляции, так и запутанной политике, которая на сегодня стала еще менее прозрачной, чем была до неудавшейся попытки переворота.

Израиль, со своей стороны, рассматривает Турцию как потенциальный рынок для своих средиземноморских месторождений природного газа. Для Нетаньяху в этом есть важные политические выгоды, поскольку он может продемонстрировать и израильтянам, и международному сообществу свою умеренную, мирную международную политику, тем самым улучшая положение Израиля в регионе.

Само собой понятно, что договоренность между Анкарой и Иерусалимом не вернет давние дни турецко-израильского стратегического альянса, существовавшие в 1990-х. Однако сделка может укрепить государства, такие, как Израиль, Египет, Турция, Иордания и Саудовская Аравия в деле поощрения экономических связей и сотрудничества по вопросам безопасности, в то время когда они противостоят радикальным группам, которые могут дестабилизировать Ближний Восток своими попытками установить новый порядок в регионе.

Спустя год после заключения иранской ядерной договоренности: риск ядерной безопасности снизился в краткосрочной перспективе, но агрессивность и региональные амбиции Ирана, как и ожидалось, выросли

14 июля прошел год с момента подписания иранской ядерной сделки, самой значительной инициативы иностранной политики Президента Обамы и, по большому счету, самой спорной.

До сегодняшнего дня Иран старательно пытался выполнять свои обязательства по соглашению. Он значительно сократил общее количество центрифуг и отправил большую часть своих запасов ядерного топлива за рубеж. Он также приостановил работу ядерного реактора, который мог производить плутоний для ядерного вооружения, и открыл свои ядерные объекты и сеть ядерных предприятий для более тщательной проверки МАГАТЭ.

Тем не менее, уверенность администрации в дальнейшем успехе данной договоренности может оказаться слишком оптимистичной. Для начала, Тегеран демонстрирует растущие признаки недовольства тем, что не может получить полные экономические выгоды, ожидаемые от сделки, и винит Вашингтон в невыполнении соглашения, несмотря на то, что его нынешние экономические проблемы являются, в основном, следствием неспособности иранских банков соответствовать международным стандартам.

Во-вторых, по свежим данным немецкой разведки, Иран неоднократно пытался получить секретные технологии ядерного оружия (а также технологии химического и биологического оружия) от Германии.

В-третьих, Тегеран продолжает нарушать резолюции Совбеза ООН, проводя испытания баллистических ракет, передавая обычные виды оружия и попирая международные запреты на въезд. И хотя такие нарушения резолюций Совбеза ООН не являются прямыми нарушениями ядерного соглашения, они однозначно не соответствуют его духу.

Ирану еще предстоит столкнуться с последствиями своего поведения. Более того, администрация, похоже, тяжело трудилась над ублажением Тегерана, прилагая усилия и убеждая иностранные компании сотрудничать с Ираном. Такой подход может привести к тому, что сторонники жесткой политики в Иране поверят, что постепенный подрыв ядерного соглашения сойдет им с рук. Одним из вызовов следующей американской администрации будет сдерживание иранцев от подобных действий.

Агрессивный подход Ирана виден и в его региональной политике, которая, в свою очередь, усилила страхи стран Персидского залива относительно гегемонских намерений Тегерана. В Бахрейне, крошечной суннитской монархии в Персидском заливе с большинством шиитского населения, на фоне ядерного соглашения растут страхи, что Иран умножит усилия по свержению суннитского режима в стране с целью заменить его на шиитских лидеров. Учитывая утверждения Аятоллы о том, что Бахрейн по праву является иранской провинцией, которую нужно вернуть, влияние духовных лиц четко видно в этом переполохе.

Усиливающиеся опасения Манамы заставили режим Бахрейна предпринять беспрецедентные меры против своего шиитского населения, кульминацией которых стало недавнее решение об аннулировании гражданства высшего шиитского священнослужителя страны. Тегеран – который мнит себя покровителем всех мировых шиитов – среагировал не менее беспрецедентно. Касем Сулеймани, командующий элитным спецподразделением «эль-Кудс» в составе Корпуса Стражей Исламской Революции, публично предупредил, что действия против шиитских духовных лиц «будут пересечением красной линии и спровоцируют [такую] реакцию…, что Аль Халифа [правящая суннитская семья Бахрейна] исчезнет».

Вполне возможно, что Бахрейн приближается к моменту истины в борьбе между суннитами и шиитами, чьи региональные последствия не стоит недооценивать. Если каждая из сторон не начнет демонстрировать исключительную сдержанность, эти события могут стать спусковым механизмом прямой конфронтации между гигантами региона – суннитской Саудовской Аравией и шиитским Ираном, что, в свою очередь, может еще сильнее разжечь регион.

Читайте также:

Убил террориста и попал под арест: в Израиле защищают солдата-героя

Скандал с экс-министром в Крыму может отменить безвизовый режим Украина-Израиль

Насилие в Европе возвращает евреев­ на историческую родину

Путин предлагает евреям переезжать из Европы в Россию

Евреи России между Путиным и оппозицией

Заходите на страницу ForumDaily в «Фейсбуке», чтобы быть в курсе последних новостей и комментировать материалы. Также следите в соцсети за событиями в своем городе — Майами, Нью-Йорке и Сан-Франциско Bay Area.