Московский центр Карнеги: что означают для России новые санкции США

Фото: Depositphotos

У президента США теперь есть достаточно легкие способы атаковать российские бизнесы точечно, что может стать оружием по тотальному выдавливанию России с мировых рынков.

Детальный анализ санкций провел директор программы «Экономическая политика» Московского Центра Карнеги Андрей Мовчан.

Принимая пакет санкций против России, Сенат США выказал редко свойственное ему единодушие — предложенную поправку 232 к акту 722 из 100 сенаторов поддержали 97.

Поправка, которую сенаторы уже называют the most significant step the Congress made on Russia in recent history, выглядит объемной и значимой, но если прочесть ее внимательно, то смысл может показаться существенно отличающимся от того, что говорят пресса и представители Вашингтона.

Родные и обязательства

Основную часть текста занимает структуризация, кодификация, формализация и организация мер, санкций и процедур, уже введенных при президенте Обаме. Причина такого внимания к процедурным деталям, выражающегося в основном в усилении бюрократической стороны процедур, на первый взгляд достаточно прозрачна – законодатели из Вашингтона явно боятся дать президенту Трампу возможность существенно изменить уже имеющиеся санкционные списки или отменить часть санкций.

Значительно усложняется процедура отмены санкций против конкретных лиц – президент теперь, если захочет это сделать, должен написать длинный отчет, доказывающий правомочность такой отмены, и отправить его в Конгресс.

Также дается длинный список оснований для применения санкций против лиц, которые будут идентифицированы в процессе изучения российской активности набором уже действующих вашингтонских комиссий. Президент теперь обязан (mandatory imposition и President shall в тексте методично заменяют President may и President is entitled to и не оставляют возможности двойного толкования) вводить санкции в отношении всех, по поводу кого есть хотя бы одно основание.

Таким образом, президента теперь будет легко поставить перед необходимостью добавить в санкционные списки любого, против кого любой американский политик найдет доказательства запрещенной деятельности.

Отдельный блок посвящен семейной ответственности. Глава, дающая президенту право блокировать транзакции, совершаемые в целях нарушения санкционных запретов, включает транзакции в пользу any child, spouse, parent or sibling такого лица. Российские бонзы под санкциями, решавшие до того проблему переводом всей активности на сына или жену, будут вынуждены теперь строить еще более сложную линию обороны – возможно, привлекать невесток или родителей жены к участию в бизнесе.

Финансовые санкции

Применение санкций, однако, лишено категоричности – они могут быть отменены, даже если лица под санкциями всего лишь «совершают действия, ведущие к существенному сокращению запрещенной активности» и/или «гарантируют, что в будущем не будут сознательно вовлечены в запрещенную активность». Санкции могут не вводиться, если для них есть все основания, но их введение «противоречит интересам США», этот пункт вписан во все параграфы документа.

Другая часть поправки определяет расширение потенциального круга лиц, попадающих под старые санкции. К спискам добавились компании горнорудной и металлургической промышленности, железнодорожные компании и морские перевозчики. Все санкции, однако, касаются только американских лиц и компаний (US persons and persons in the US) и не задевают долларового финансирования, осуществляемого другими лицами.

Санкции не ретроспективны – речь идет о новом долге (и новых акциях). Союзники США, которых эти санкции не ограничивают, могут не опасаться и будущего ужесточения санкций, поскольку на тот момент нынешний новый долг станет старым. Самим же американцам можно не опасаться давать в долг компаниям из других отраслей, даже если они потом перекредитовывают санкционные компании. Несмотря на то что в поправке содержится призыв к президенту «закрыть все лазейки и возможности для обхода санкций», запрет на новые долги не включает компании, имеющие финансовые отношения с указанными в списке запрещенными отраслями.

Они и не опасаются – до 40% рынка российского внутреннего долга принадлежит нерезидентам, а евробонды российских компаний торгуются на уровне существенно выше странового рейтинга, так, как если бы Россия была как минимум частью Восточной Европы и членом ЕС.

Действительно, что может быть лучшей иллюстрацией достаточности спроса на российский долг: сегодня долги, например, американского эффективного и не обремененного долгами мясопроизводителя JBS, у которого бразильские акционеры вовлечены в коррупционный скандал, показывают доходность 8–9% годовых; одновременно долги той же срочности корпорации «Система», которая последовательно подвергается атакам крупнейшего хищника в России, дают доходность всего лишь 5–5,5%.

Потребности во внешнем финансировании (если анализировать реальный спрос, а не гипотетическую потребность России в инвестициях) крайне невелики. Россия переживает стагнацию: c третьего квартала 2013 года по третий квартал 2016 года общий объем задолженности субъектов экономики перед банковской системой в России упал с $1,17 трлн до $680 млрд. Российский внешний долг составляет $530 млрд – всего на 100 с небольшим миллиардов больше, чем золотовалютные резервы, сократившись на $200 млрд за 3 года.

Нефтяные санкции

Подтвержден и глобальный запрет на передачу технологий разработки дорогой нефти (но не газа; глубоководные проекты, Арктика, сланцевая нефть). Запрет, однако, не категорический. Для того чтобы под него попасть, нужно быть одновременно: а) перспективным месторождением; б) разрабатываемым российской компанией; в) с участием лица, находящегося под санкциями.

Сенаторы предусмотрели защиту от утечки технологий через участие российских компаний в зарубежных проектах. Однако с минимальным напряжением можно придумать десяток простых ходов, которые позволят разрабатывать российские месторождения с применением американских или других передовых технологий: например, приглашать иностранную компанию на начальном этапе, не включая российские компании в разработку, или держать лиц из санкционных списков подальше от разработки.

Отдельный вопрос – зачем сегодня, при стоимости нефти ниже $50 за баррель, разрабатывать такие месторождения. Россия в основном озабочена закрытием арктических скважин. Перспективный северный газ под санкции не попал.

Фото: Depositphotos

Приватизационные санкции

Есть в поправке и новые санкции. Самый безвредный раздел направлен на лиц (без ограничения территориальности), которые, участвуя в приватизации государственной собственности в России любым способом стоимостью более $10 млн в год (то есть не только инвестируя в приватизируемые компании, но и оказывая платные услуги в этом процессе), «способствуют возможности приватизации имущества Российской Федерации способом, дающим несправедливые выгоды» чиновникам или их близким.

Эта угроза явно не направлена на инвестиционные банки и аудиторов (они не получают больше $10 млн в год от одной транзакции), не задевает и других инвесторов в приватизируемую собственность (они никак не «способствуют возможности»).

В России вообще научились укрывать интересы чиновников так хорошо, что данная статья вряд ли может когда бы то ни было быть применена «по-честному».

Киберсанкции

Более внятно определены санкции за подрыв кибербезопасности. Санкции против киберпреступников, связанных с Россией и действующих по заданию Кремля, вводятся впервые. Поправка требует от президента, чтобы в течение 60 дней после ее подписания он ввел санкции против всех лиц, которые «вовлечены в существенную активность по подрыву кибербезопасности любой персоны или института» и/или «сознательно оказывают таким лицам любую существенную помощь или обслуживают таких лиц, в том числе в плане финансовых сервисов».

Задача за 60 дней выявить всех таких лиц по всему миру достойна восхищения. На деле эта поправка дает президенту право налагать санкции на крайне широкий круг организаций и частных лиц; никакого решения суда или доказательств не требуется, поправка говорит лишь the President determines.

Однако и эта, самая жесткая часть снабжена оговоркой про «национальные интересы». Более того, она (как и часть по поставкам оружия в Сирию) одна из немногих, где именно президент, а не комиссия решает, достоин ли тот или иной человек или компания санкций.

Трубопроводные санкции

Совершенно новые санкции предложены в области технологий и материального обеспечения российских экспортных трубопроводов. Поправка предлагает вводить санкции в адрес любого лица, кто существенно (то есть более чем на $5 млн в год) способствует развитию или модернизации российской экспортной трубопроводной сети.

Безусловно, такие санкции нанесут существенный урон российскому газовому и нефтяному сектору, который ориентирован на экспорт (треть добытого газа и половина нефти вывозятся) не только в перспективе из-за падения экспорта через стареющие трубопроводы, но и уже сейчас – из-за остановки работ на «Турецком потоке», «Северном потоке – 2» и газопроводах, идущих в Азию.

Дело тут даже не в том, что у России нет нужных технологий и материалов (а это так). Экспортные трубопроводы быстро пересекают границы России, а на чужой территории без местных провайдеров российские компании просто не смогут оперировать. Только вот в этой части поправки произошла неожиданная замена обычного President shall на President may и избирательного a person. Президенту разрешили не применять санкции, причем в отношении любой вовлеченной персоны.

Вывод

В итоге новый пакет санкций состоит, во-первых, из попытки Конгресса бюрократизировать процедуру и включить себя в процесс. А во-вторых, из 1) мер, которые не представляют для могущих попасть под них лиц существенной проблемы или угрозы в ближайшей перспективе, или 2) мер необязательных, применяемых по личному желанию президента без всякой системы, или 3) мер, не применимых на практике без существенного нарушения good practice в части определения и доказательства оснований их применения.

В экселевских таблицах, содержащих данные по экономике России, новая поправка не оставит следов.

При этом у поправки есть и вторая часть, на перспективу. Сенат в заключительных главах внес требование к главе Департамента финансов, Службы национальной разведки и госсекретарю в течение 180 дней представить подробный доклад о российских окологосударственных олигархах и бизнесах, их истории, роли, близости к Кремлю, участии в коррупционных операциях и прочее. Доклад должен также содержать «предварительные оценки воздействия применения санкций к означенным лицам на них самих, их бизнес, экономику России, экономику США и их союзников».

В самом конце поправки сенаторы внесли в документ положения, которые реально ощутят на себе многие россияне. Целый раздел посвящен усилению борьбы с незаконными финансовыми операциями россиян.

В разделе нет ни одной конкретной меры, только призывы усилить контроль, закрыть бреши в системе, более широко трактовать термин «подозрительные операции» и прочее. Практика показывает, что результатом таких призывов становится не замораживание счетов олигархов, чиновников или крупных коррупционеров, а еще большая бюрократизация compliance-процедур для рутинных клиентов, новые позиции в отделах compliance, новые бонусы их руководителям, еще более безумные их требования.

Владельцы счетов на несколько сотен тысяч или миллионов долларов, имеющие российский паспорт, возможно, будут предоставлять теперь не три доказательства адреса проживания, а пять. Может быть, будут подтверждать происхождение денег не только формой 2-НДФЛ, первичными документами и комфортным письмом из банка, но еще и свидетельствами трех дипломированных юристов, что они лично видели бенефициара законно получающим деньги.

Российские компании будут терять время на многодневных проверках их рутинных платежей, а деньги, идущие из российских банков, будут неделями без объяснения причин лежать в Bank of America или BONY и иногда произвольно возвращаться назад.

Фото: kremlin.ru

Есть в поправке и еще одна примечательная деталь: cенаторы создают фонд в размере $250 млн, средства которого будут расходоваться на борьбу с российской киберугрозой и незаконными финансовыми операциями. Примечательно в этом рутинном деле ($250 млн – копейки по американским меркам) то, как обозначен список потенциальных получателей. Это страны, «участвующие в расширении НАТО или ЕС, включая… Грузию, Молдову и Украину».

Принятие документа оставило много вопросов. Один из них – присоединится ли к санкциям ЕС. Если да, их экономическая значимость из нулевой станет незначительной. Зато у президента США теперь есть достаточно легкие способы атаковать российские бизнесы точечно, и невозможно сейчас понять, останется это пустой угрозой, будет применяться для защиты интересов американских компаний, использоваться по согласованию с Кремлем для давления на тех или иных русских олигархов или со временем станет оружием по тотальному выдавливанию России с мировых рынков.

В любом случае новые санкции на руку Кремлю, который уже давно взял курс на экономическую, политическую и культурную изоляцию, позволяющую ему держать страну под контролем и создавать ощущение угрозы, сплачивающее нацию вокруг своих лидеров, в то время как потоки нефти в ЕС продолжают обеспечивать и раздутый военный бюджет, и спортивные мегапроекты, и суперъяхты с замками для тысячи приближенных к власти семей, и приличный доход для полумиллиона чиновников и близких к власти бизнесменов, и кусок хлеба для остальных граждан.

Читайте также на ForumDaily:

Каково это — быть русским в современной Америке

В России считают, что дальнейшая деградация отношений с США неизбежна

Президент Трамп: результаты первых шести месяцев

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.