Наши люди в Голливуде: как пробиться актрисе

Российская актриса Александра Каллас — новое имя в Голливуде. Стартом на фабрике грез для нее стала психологическая драма “Десять дней в сумасшедшем доме”, в которой Александра встретилась на одной съемочной площадке с известным “горцем” Кристофером Ламбертом. Премьера фильма в Нью-Йорке состоялась 11 ноября, а ровно через неделю, 20 ноября, лента выходит в мировой прокат.

Александра — дочь известнейшего российского скульптора Льва Кербеля (также, читайте историю Инги Лепс, дочки известного певца, которая тоже покоряет Америку). Начинала свою карьеру в Москве на радио и телевидении. Затем был театр «У Никитских ворот», роли в сериале «Клуб», фильмах «Бой с тенью-2», «Заговоренный», съемки в мистической драме «Аромат мертвых цветов», работа с корейскими режиссерами. И, конечно же, мечты о Голливуде. Как-то друзья ей прислали ссылку на кастинг в Лос-Анджелесе. Александра прочитала объявление и решила, что эту роль получит обязательно. И не ошиблась. Продюсер и режиссер фильма на первой же встрече заявили, что на эту роль возьмут только ее.

Роль ей досталась непростая. Вопреки расхожему мнению, она играла не русскую девушку, а немецкую медсестру-тирана, работающую в психиатрической лечебнице. Для этого Александре Каллас пришлось освоить немецкий акцент и научиться быть настоящей садисткой.

Фильм “Десять дней в сумасшедшем доме” основан на бестселлере молодой журналистки конца 19 столетия Нелли Блай, работавшей на знаменитого издателя Джозефа Пулитцера. Чтобы расследовать факты жестокого обращения с пациентами, она имитировала сумасшествие и попала в психиатрическую лечебницу на острове Блэкуэлл, из которой практически никто не выходил. Шокирующие результаты ее эксперимента легли в основу серии разоблачительных статей и автобиографической книги.

Александре Каллас выпало сыграть негативного персонажа, одного из тех, кто воплощал в себе страшную и беспощадную систему. “Форум” поговорил с актрисой о подготовке к роли, атмосфере Голливуда и работе со знаменитым Кристофером Ламбертом.

Александра, с чего началась ваша работа в Голливуде?

Мне пришлось учиться немецкому акценту! Моя героиня — немка, женщина с противоречивым характером, яркий представитель той системы, которая существовала в подобных заведениях.

Второе, чему мне, человеку, которому вечно жалко всех, и хороших, и плохих, пришлось учиться — это жестокость. Чтобы понять свою героиню, старшую медсестру сумасшедшего дома, пришлось по крупицам собирать сведения о ней: когда приехала в Америку, чем жила в те годы и, главное, почему она поступает именно так, а не иначе. Когда по сценарию тебе нужно ударить человека, следует понимать, почему ты это делаешь.

Постер к фильму “Десять дней в сумасшедшем доме” с Александрой Каллас.

Это было сложно?

Мне пришлось очень много прочитать о женщинах-садистках, надзирательницах концлагерей, чтобы понять, в какой момент замечательная девчонка становится не просто жестокой, а настоящим зверем. Я приезжала в Москву, к своим российским педагогам, и мы ломали голову над сценами, которые я не понимала. В конце концов я нашла ответы. Один из них, но не единственный, — очень часто на крайнюю жестокость женщин толкало желание завоевать стоящего рангом выше мужчину, то есть у женского садизма часто глубокий сексуальный подтекст.

Ставили ли вы себе цель попасть в Голливуд, или просто судьба в конце концов распорядилась именно так?

Говорят, надо правильно мечтать. Думаю, что это правда. Ведь у меня была возможность поехать в Голливуд уже давно, но я отказалась и потом долго ничего подобного не представлялось. Я пробовала, пыталась, понимала, что готова потратить пять-шесть лет на пробы и ошибки, но что-то не получалось. Даже от поездок в Америку туристкой я отказывалась: решила, что если приеду, то только работать в Голливуде. Когда я точно для себя это решила и поняла, что буду действовать в этом направлении, в жизни все начало меняться: стали появляться нужные знакомства, происходить неожиданные встречи. Меня нашел корейский режиссер, которому меня порекомендовала моя подруга, и сказал, что у меня то лицо, которое он искал для своей главной героини, которое видел и даже рисовал. Я сыграла в его фильме, и позже, на кинофестивале в Канаде он получил первое место. После этого со мной связались три режиссера. Тогда я наконец поняла: все развивается правильно, я все смогу.

Александр Каллас (вторая слева) с коллегами по фильму “Десять дней в сумасшедшем доме”. Фото из личного архива

Когда родила сына, мне приснился вещий сон. Тогда я почему-то так решила, что он вещий. Я в Лос-Анджелесе. Иду по Аллее звезд, которую я, если честно, даже на картинках никогда не рассматривала. И вот, я иду мимо витрин и звоню в Москву, родным, чтобы узнать, что кому купить. После того сна, кстати, многое в жизни вдруг начало меняться. Недавно, когда мы были на съемках в Лос-Анджелесе, у меня образовался выходной. Я решила поехать погулять и поймала себя на том, что иду по Аллее звезд, точно, как в том сне, и людей вокруг даже столько же, и витрины те же. Только не звоню, а пишу смс в Москву, родным, чтобы узнать, что кому купить. Но точно как было в том сне!

Съемки в России и Голливуде сильно отличаются?

На самом деле — нет. И в России, и в Голливуде на съемочной площадке работают не просто люди, а фанатики, у которых горят глаза. Правда, за пределами съемочной площадки начинаются большие отличия. И дело не только в голливудских бюджетах. Здесь сохранилось уважение к труду, которое в России уже почти утратилось.

Что такое Голливуд изнутри?

Съемки, как правило, проходят изолированно, и ты ничего не видишь, кроме съемочной площадки, а большую часть времени проводишь в трейлерах за репетициями.

Что касается коллег-звезд… Ну, по крайней мере, про Кристофера Ламберта могу сказать, что это человек, который очень любит свою профессию, уважает окружающих и всегда настроен на рабочий процесс. Приятно было и работать, и общаться в перерывах и с ним, и с прекрасной Келли ЛеБрок. Это как раз то, что всегда производит на меня впечатление.

Кадр из фильма “Десять дней в сумасшедшем доме”

А что такое Голливуд вне съемочной площадки?

Открою небольшой секрет: я близорукая, а линзы ношу не всегда. Так что, когда я не в очках, да еще и в своих мыслях, я просто не замечаю, кто стоит или проходит рядом. Наверняка, недавно, когда в студии SonyPictures работал Брэд Питт, мы с ним брали кофе в одном и том же Starbucks.

Открою еще один секрет: многих артистов на улице не узнать, потому что на экране все выглядят монументально. Помню, как на одном мероприятии я сидела в комнате с модельерами Доменико Дольче и Стефано Габбана, и с нами сидела миниатюрная, тоненькая женщина. Мы общаемся, смеемся, и я в процессе разговора понимаю: это Мадонна!

Давайте поговорим о вашей семье. Наверняка папа-скульптор хотел, чтобы дочь пошла по его стопам?

Решение стать актрисой пришло в раннем детстве. Когда мне было года четыре, к нам приехала съемочная группа делать документальный фильм про отца. Мы с сестрой должны были рисовать на асфальте мелками. Когда на меня навели камеру, мне показалось, что я даже дышать стала по-другому. Что-то перевернулось в сознании, и я решила, что хочу быть всегда на съемочной площадке.

Ребенком я не думала о том, чтобы прославиться, а просто хотела, чтобы повторился этот процесс. Судьба давала возможность: были маленькие роли в групповках, в эпизодах, был популярный молодежный сериал «Клуб», были съемки в нескольких фильмах у корейских режиссеров. Но каждый раз, когда включалась камера, всегда начиналось то же самое: дыхание замирало, и жизнь переходила в другое измерение.

Мои родители, к счастью, никогда не были против того, чтобы я стала актрисой. Конечно, папе больше хотелось, чтобы и я, и сестры пошли по его стопам. Это же так легко, говорил он: и мастерская есть, и имя. Нам нанимали учителей, чтобы мы рисовали, но при этом на нас никто не давил. Поэтому, когда я пошла за своей мечтой, когда меня взяли в театр «У Никитских ворот» и вышла первая программка с моим именем, я знала, что мои родители (которые, к сожалению, не дожили до этого) порадовались бы за меня. Недавно была годовщина со дня рождения папы, и то, что фильм выходит именно сейчас, — как бы подарок ко дню его рождения.

Помню один смешной момент. Папа был человеком известным, и однажды мы вдвоем пошли в Центральный дом работников искусств. Тут к нему подходит кто-то из гостей мероприятия со словами «Боже мой, так это вы…». Папа уже приготовился выслушивать слова в свой адрес, но финал фразы был неожиданным: «…вы — папа Александры Кербель!». И мой папа в тот момент был очень счастлив!

Александра Каллас в фильме «Святая блаженная Ксения Петербургская». Кадр из фильма

Не жалко было расставаться со знаменитой фамилией, которая в творческих кругах говорит сама за себя?

Кербель — это очень счастливая фамилия. Все, кто ее носил, добивались успеха. И мне с ней тоже очень везло и на радио, и на телевидении, но я стала замечать, что в актерстве мне она удачи не приносит. Виной всему, возможно, были предрассудки: если ты радиоведущий, тебя не воспринимают как актера, а только как журналиста. Поэтому и закралась мысль, что фамилию надо менять, чтобы перечеркнуть все свое радийно-телевизионное прошлое. Когда я встретила своего будущего мужа, я, кстати, обратила внимание сначала не на него, а на его фамилию: уж больно хороша! Конечно, замуж я вышла за него не поэтому, но фамилию сразу же сменила. Помню, когда меняла документы, мрачная женщина в паспортном столе исподлобья на меня посмотрела и буркнула: «Ну и смысл? Шило на мыло меняете, — говорит. — Кербель… Каллас… Какая разница?». Мы с мужем долго смеялись. Но вот с точки зрения моей актерской карьеры разница оказалась существенной: в ту же секунду мне позвонили и сообщили, что утвердили на роль! Просто в ту же секунду! А ещё через три месяца — кастинг, и вот я оказалась в американском фильме.

Сейчас, когда съемки «Десяти дней в сумасшедшем доме» позади, для Александры начинается следующий этап работы: ей уже предложили новую роль, а также пригласили преподавать в университете будущим актерам. А всего-то и нужно было для этого правильно мечтать.

Александра Каллас. Фото из личных архивов