Наши в Беверли-Хиллз: врач с советскими корнями о своих клиентах Майкле Джексоне и Миле Йовович

На прием к русскоязычному врачу приходили Дженнифер Лопез, Стив Тайлер, Максим Дунаевский и Максим Галкин. Офтальмолог Артур Бенджамин переехал из Узбекистана в США, получил здесь медицинское образование, влез в полумиллионные долги, но в результате открыл свою клинику и построил успешный бизнес. «Форум» встретился с доктором в Лос-Анджелесе, чтобы узнать его историю и расспросить об известных посетителях.

Многоэтажное офисное здание в престижном районе Лос-Анджелеса Беверли-Хиллз. В прохладе холла приветливо улыбается консьерж. На седьмом этаже высотки расположен «Benjamin Eye Institute». Разговор на «ресепшен» начинаем на английском, буквально через пару фраз секретарь переходит на русский. Почти все в клинике знают оба языка – большая часть сотрудников, как и пациентов, из постсоветского пространства.

Собственник клиники Артур Бенджамин, 47-летний выходец из Ташкента, появляется через пару минут и первым делом ведет в лазерную операционную. Это его гордость. Новейшее оборудование и специальная климатическая система, которая поддерживает в помещении неизменную температуру – дорогое медицинское оборудование чувствительно к ее перепадам. Две стены операционной сделаны из стекла, поэтому с приемной видно все, что в ней происходит. Здесь Артур Бенджамин проводит 10-15 операций еженедельно.

На прием к нему часто приходят голливудские звезды и прилетают из-за океана российские знаменитости. Стены увешаны фото известных посетителей клиники.

Стена почета в «Benjamin Eye Institute». Фото: Юлия Буняк

Среди них Стив Тайлер из «Aerosmith» и певица Дженнифер Лопез, актеры Мила Йовович и Зак Эфрон, бывший мэр Лос-Анджелеса Антонио Вилларигоса, российский композитор Максим Дунаевский и юморист Максим Галкин. Бывал у Артура и Майкл Джексон.

Артур Бенджамин и его клиент — лидер группы «Aerosmith» Стив Тайлер. Фото из личного архива Артура Бенджамина

Чтобы стать офтальмологом в Штатах, Артуру Бенджамину пришлось учиться 13 лет. О медицинской стезе он мечтал с детства — вдохновлял пример отца и бабушки. «В США очень высокие требования к врачам. Важно не только показать, что у тебя есть необходимые знания, нужно доказать, что ты как человек достоин быть в этой профессии», — говорит Бенджамин.

Естественный отбор

Из Ташкента в Нью-Йорк семья Артура переехала в 1982 году, ему тогда было 14 лет. До этого шесть лет им отказывали в выезде в США, а когда все-таки выпустили из СССР как еврейских беженцев, лишили гражданства, поставив штамп «stateless».

Иммиграция для их семьи была непростой, родителям приходилось тяжело работать за маленькую зарплату. Помогала семье еврейская община Нью-Йорка.

«Я тут же почувствовал себя как дома. Это поразительно, как Америка умеет принимать эмигрантов», —

вспоминает Артур.

Он учился в государственной бесплатной школе в неблагополучном районе.

«Каждый раз, когда в класс заходил учитель, я вставал. Я был единственный, кто это делал. Все надо мной смеялись»,

— теперь он рассказывает об этом с улыбкой.

Уже в школе Артур почувствовал на себе, как работают социальные лифты в США: «На меня обратили внимание и посоветовали пойти в лучшую школу. Удивительно, но простые учителя в бесплатной государственной школе заметили, что у меня что-то получается и начали меня проталкивать. Заканчивал обучение я уже в специализированных классах продвинутого уровня».

Артур Бенджамин. Фото: Юлия Буняк

После этого были четыре года в престижном и дорогом Корнелльском университете, который входит в «Лигу плюща». Год обучения в конце 80-х здесь стоил около 20 тысяч долларов. Таких денег у семьи не было. Но опять спасла продуманная американская система образования: специальный комитет разрешил Артуру платить в год лишь 1,5 тысячи долларов. Остальная сумма покрывалась за счет грантов от университета и кредита под небольшие проценты. Как правило, чем лучше ты учишься, тем большую сумму университет предоставляет тебе в виде безвозвратного гранта.

Благодаря такой системе Артур окончил университет с долгом всего лишь в 5 тысяч долларов.

«На каждом этапе своей жизни я встречался с проявлениями американской меритократии, при которой каждому дается по способностям. Если ты того достоин, система сделает для тебя все, чтобы поддержать и продвинуть», —

констатирует Артур.

В течение следующего года будущий медик днем занимался научной работой, а по ночам – извозом на такси, чтобы заработать хоть что-то на жизнь.

Дальше было четыре года обучения в медицинском институте Duke в Северной Каролине, в котором конкурс был 70 человек на место, и еще четыре года резидентуры, где шла медицинская специализация, в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. В это время он зарабатывал 28 тысяч в год, которых еле-еле хватало на жизнь.

Путь к успеху

В 1998 году Артур закончил обучение и купил частную практику у одного пожилого доктора. На тот момент у Бенджамина собралось около полумиллиона долга: 200 тысяч долларов за обучение в мединституте, остальное – за приобретенную практику, купленное оборудование и кредит на содержание офиса. Отдавал долг он следующие 10 лет.

«Представьте себе. Я только закончил обучение, сижу весь в долгах. Мне 32 года, а у меня на кино нет денег. Все нужно было начинать с нуля в то время, когда сверстники уже работали, зарабатывали, имели собственные дома»,

— рассказывает Артур.

Он взялся развивать медицинскую практику. Доктор, который вел ее ранее, передал Артуру всех своих пациентов. Кроме того, в конце 1990-х в Лос-Анджелесе был всего лишь еще один русскоговорящий доктор-офтальмолог. Представители диаспоры начали ходить в клинику Бенджамина. Практика существенно выросла.

Одна из фотографий, которая висит на стене в «Benjamin Eye Institute» — Артур Бенджамин и Мила Йовович. Фото: Юлия Буняк

Азы бизнеса Артуру довелось постигать самому. «Хороший доктор считается не очень хорошим бизнесменом, — признается он. — В медицинской практике нет такого холодного расчета, как в обычном бизнесе. У меня успешная практика, но я принимаю решения часто не как бизнесмен, а как врач. Например, если я увидел на конференции новую диагностическую аппаратуру, — я считаю, что моим пациентам она нужна, даже если экономически для меня это будет не особо выгодно».

За 17 лет практики дело Бенджамина превратилось в успешный бизнес, а штат увеличился с одного сотрудника до полутора десятков. Сам он на должности доцента преподает в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и в своем «Институте глаза» передает опыт медикам из других штатов и стран. В частности, он один из первых в Лос-Анджелесе полностью перешел на электронный оборот. Еще одна фишка клиники — так называемый секретный сервис. Это система радиосвязи, которая позволяет всем работникам оперативно получать информацию о пациенте. Например, кто-то только направляется в кабинет врача, а тот уже выходит навстречу и обращается по имени-отчеству.

Коллектив «Benjamin Eye Institute». Фото: Юлия Буняк

Сквозь тернии к звездам

В расположенную в сердце Лос-Анджелеса клинику регулярно наведываются мировые знаменитости. О деталях их визитов Артур практически ничего не рассказывает – врачебная тайна. В его клинике все звезды записаны в картотеке под чужими именами, чтобы информация не просочилась в СМИ.

Один из клиентов — российский юморист Максим Галкин. Фото: Юлия Буняк

«Со звездами, конечно, нужно больше провести времени. Но у нас чаще какие-то нюансы возникают с русскими «селебрети», чем с голливудскими. Они приходят и требуют, например, чтобы с ними не работал ассистент, им нужно, чтобы именно доктор им измерял давление и подбирал очки. У меня была одна из жен короля Саудовской Аравии – образованнейшая женщина, говорящая на шести языках. Да, она пришла с охраной, но когда к ней зашла моя ассистентка, никто ей ничего не сказал и не выгнал, а она представляет мировую элиту», — делится подробностями Артур.

Был среди его постоянных клиентов и Майкл Джексон. Несмотря на шлейф скандалов, который тянулся за королем поп-музыки, Артур отзывается о нем исключительно хорошо:

«Приятнейший человек. Всегда относился с уважением, никакой распальцовки».

Вспоминает: когда Майкл Джексон приходил в предыдущий офис, его охрана просила, чтобы в это время там никого не было. Бенджамин тогда заканчивал прием или просил пациентов перейти в комнату ожидания. Джексон с сопровождающими его людьми заходил через служебный вход.

«Этот антураж нужен был не потому, что он такой великий и знаменитый. Звезд здесь очень достают, постоянно фотографируют. А кому захочется, чтобы его фотографировали в клинике?»

— объясняет Бенджамин.

Из России – с нелюбовью

В середине 2000-х Артур Бенджамин вместе с инвесторами хотел открыть сеть офтальмологических центров в России. Готовы были вложить в проект 4-5 миллионов долларов. О том периоде, когда нужно было постоянно летать в Москву для переговоров и оформления документов, Артур вспоминает с ужасом: все процессы тормозились, на каждую печать нужна была еще одна печать, постоянно появлялись «помощники», предлагавшие за деньги все ускорить, регулярно с проверками приходили из пожарной охраны и санэпидемстанции.

«Мы потратили кучу денег – около 350 тысяч долларов и ничего не добились. Деньги, по сути, пошли на взятки. Такого, как я насмотрелся в Москве, я не видел нигде», — рассказывает Артур. Проект свернули, как только начался финансовый кризис 2008 года. После этого никакого желания что-то открывать в России у Артура не возникало.

Артур Бенджамин. Фото Юлии Буняк

«На каждом этапе жизни были такие моменты, когда мне было стыдно, что я в широком смысле русский. В 1983 году советский истребитель сбил южнокорейский авиалайнер, который летел из Нью-Йорка в Сеул. В районе, где я жил в то время, было много корейцев. И я помню, как мне было тогда стыдно, что я из СССР. И сейчас, бывает, чувствую себя неловко, ведь в Штатах нас всех, узбеков, евреев, армян, принимают за русских, потому что мы оттуда», — признается Бенджамин.

Артур женат на бывшей киевлянке. Вся их семья говорит по-русски и любит русскую литературу и кино. Но не более того. Артур с гордостью говорит:

«Я уже давно американец».