Учкудук — три колодца

Что Учкудук в переводе с узбекского означает «три колодца», летом 1955 года я не знал. Тогда я просто искал отмеченную на моей топокарте точку с таким названием в центре Кызылкума.
Кончался второй день марша нашей маленькой колонны. Сгрузившись с платформ на станции Кызылорда, мы двигались почти строго на юго-запад. Мы — это рекогносцировочный отряд на двух автомобилях: «Додж 3/4» и «Студебеккер» — лучшие по проходимости в те времена машины Советской армии. Отряду была поставлена суперсложная задача: пересечь Кызылкум и Каракумы и выйти в район Ашхабада.
Двигаться приходилось в условиях бездорожья. Имевшиеся на топокарте грунтовки, как правило, с местностью не совпадали, были засыпаны бродячими барханами. Своего рода ориентирами являлись лишь редкие колодцы и сардобы, построенные еще задолго до революции и стоявшие нерушимо. Сардобы представляли собой бассейны, облицованные камнем или жженым кирпичом, в которые стекала вода скудных зимних дождей. Над ними были сооружены прочные куполообразные перекрытия, видные издалека.
К тому времени я имел почти семилетний опыт такого рода странствий по азиатским пустыням и вел свою маленькую колонну уверенно, виляя между барханами от колодца к колодцу, от сардобы к сардобе, ориентируясь по карте и компасу. А к исходу второго дня мы должны были выйти к ферме Учкудук.
Как это всегда происходит в пустыне, темень опустилась мгновенно, а фермы мы так и не видели. Пришлось применить так называемую звездочку — прием опытных офицеров. Для его реализации требовались спиртовой компас и карта. Компас такой у меня был — дарёный, трофейный. Определив азимут на Учкудук по карте, в направлении этого азимута я засек ту звездочку на небосклоне, которая оказалась на ребре козырька фуражки. Поскольку спиртовой компас позволял не учитывать поправку на магнитную массу автомобиля, я повел машины, держа направление на звездочку и сверяясь со спидометром.
Когда, согласно расчетам, Учкудук должен был оказаться рядом, я остановил колонну на такыре — пустынном солончаке — и применил способ, который, если придерживаться представлений старожилов, гласил: «Днем ищи сверху, а ночью — снизу». Я лег на землю и стал оглядываться кругом. И точно — вдалеке на фоне неба темнели несколько прямоугольных сооружений. Это были колодцы и мазанки фермы Учкудук.
Губернатор Кызылкума
У фермы нас встретила свора волкодавов, которых с трудом отогнали от машин проснувшиеся хозяева. Но их не смутил наш поздний визит: по обычаям Востока тут же разожгли очаг, зарезали барана и стали готовить плов. А перед этим напоили нас чаем с лепешками. Чему мы все были очень рады, особенно если учесть, что в течение двух суток питались армейским сухим пайком. Меня с офицерами заведующий фермой Атаджан позвал к себе в мазанку. Познакомились, удивились тому, что он вполне прилично изъяснялся по-русски. То, что в тот вечер рассказал заведующий, удивило нас не меньше.
Атаджан назвал себя «губернатором Кызылкума», потому что его ферма находилась в центре пустыни и содержала много голов скота, он знал русский и пользовался большим авторитетом «от Сырдарьи до Зеравшана», как сказал сам «губернатор». То, что хозяин фермы назвал себя губернатором, было для нас необычно. Но еще более удивительным оказался рассказ Атаджана об Учкудуке. По его словам, на территории самой фермы да в округе (на расстоянии 200 км) нужно не овец пасти, а золото искать.
«Это хорошо знал последний бухарский эмир Саид Мухаммед Алим-хан, — сказал «губернатор Кызылкума», — его рабы здесь добывали большие самородки. А когда эмир решил бежать в Афганистан, его сарбазы (солдаты) перебили всех рабов и засыпали ямы, где они копали золото. А потом пустыня замела все, и на том месте теперь такие же барханы, как везде. Но рабы эмира добывали не только золото, но и драгоценные камни, — продолжал Атаджан. — Правда, не здесь, в Кызылкуме, а за рекой Зеравшан, в предгорьях Памира. Там у него было несколько рудников, которые давали алмазы, изумруды, бирюзу и другие камни. И когда он собрался уходить из Бухары, то и там приказал всех рабов убить, а рудники засыпать. И это было исполнено. А когда красные пошли на Бухару, Саид Алим-хан собрал три каравана по сто лошадей в каждом. Два каравана везли золото, а еще один, где был сам эмир, — драгоценные камни. И все караваны ушли в Афганистан. Ну и зажил там Саид Алим-хан припеваючи. А где его рабы добывали золото и алмазы, никто так и не узнал. И сегодня никто не знает», — завершил свой рассказ «губернатор Кызылкума».
Меня очень заинтересовало все, о чем он рассказал, и я это даже записал вкратце в свою заветную тетрадь — толстую, добротную, сделанную еще в довоенное время. Несмотря на солидный вес, я таскал ее во всех странствиях, записывая самое интересное из того, что встречалось в пути. Она и сейчас со мной здесь, в Америке.
Пропавшие караваны
Через два года после посещения Учкудука по делам службы я приехал в Бухару и выбрал время для посещения Арка — цитадели, где находился в свое время дворец эмира Саида Алим-хана. Его разрушили еще в 20-е годы прошлого века, после падения эмирского режима. Остался только тронный зал, построенный 500 лет тому назад. А сам Арк представляет собой большую крепость на холме. Она была сооружена еще в начале нашей эры, ее разрушали и вновь восстанавливали. Когда же я там был, Арк все еще выглядел как настоящее фортификационное сооружение восточного типа с высоченными стенами — до 20 метров — и всего одними воротами.
Внутри же было множество всяких построек и несколько мечетей с минаретами. С самого высокого минарета во времена эмиров сбрасывали в мешках осужденных на такую смерть, в основном женщин. Об этом, да и о многом другом рассказал мне Исматулла Юнусов, историк, возглавлявший тогда археологическую лабораторию, которая располагалась в цитадели. Мы с ним долго беседовали, я передал ему рассказ «губернатора Кызылкума», спросил, правда ли все это.
Исматулла ответил, что история эта правдива, но далеко не вся. Хоть и прошло с тех пор почти 40 лет, до сих пор ищут рудники, где рабы эмира добывали золотые самородки и драгоценные камни. До войны искали и после нее. Но найти не могут. Из достоверных источников известно, что добыча проводилась крайне примитивными способами. Есть сведения, что в хранилищах Арка эмир держал огромные сокровища. Это были слитки из высокопробного золота и драгоценные камни. По оценкам специалистов, сказал историк, не менее 10 тонн золота и неизвестное количество драгоценностей было у Саида Алим-хана летом 1920 года. Однако вскоре эмир решил бежать, опасаясь наступления красных войск в Средней Азии. Большевики шли из Ташкента и из Туркмении и не скрывали своей ближайшей цели — захват Бухары. Вот Алим-хан и убежал, но перед этим вывез все свои сокровища.
Окончание следует

Еврейский щит СССР

Второе издание
В новой книге Марка Штейнберга изложена военная история евреев СССР за последние полвека его существования (1941–1991). В книге — евреи на фронтах Великой Отечественной войны, их военная служба в мирное время, разведывательная работа, научная и конструкторская деятельность по созданию стратегических щитов и основных боевых средств советских вооруженных сил. В книге названо более 2200 персоналий и помещено 450 портретов. Приводимые в ней факты, имена и цифры, как правило, сенсационны, так как неизвестны доселе.
В книге 450 страниц, ламинированная обложка. Цена с пересылкой $ 20,95.
Чеки и мани-ордера направлять на имя H. Stеinberg по адресу: 24-02, 65 str. # В-12. Brooklyn, NY 11204. Покупка по кредит-карте на сайте www.msknigi.com. Контактный тел. (718) 376–0059.