Дневники польской и венгерской Анны Франк

Также как Анне Франк, дневник которой известен всему миру, Рутке Ласкер и Еве Хейман было 13 лет в страшное время Холокоста, не оставившее им как и Анне Франк, ни одного шанса выжить. Их дневники, ещё мало известные, потрясающие документы времени, когда мир вокруг этих еврейских девочек рушился.

Фото: Shutterstock

Дневник Рутки Ласкер, который она вела с 19 января по 24 апреля 1943 г, описывая жизнь в гетто, был опубликован только в 2005 г. 63 года он хранился польской женщиной Станиславой Сапинской, дружившей с семьёй Ласкер. Первая запись в дневнике: ‘’Неужели уже 1943 год, и прошло уже 4 года этого ада’’. Одна из последних: ‘’Если бы я могла себе сказать: пусть всё кончится, и ведь умираешь только один раз. Но я не могу, потому что несмотря на все эти зверства, я хочу жить и ждать следующего дня.’’ И ещё одна из последних трагических записей в дневнике, который она вела в школьной тетради: ‘’Верёвка вокруг нас становится всё крепче и крепче. Я превращаюсь в животное в ожидании смерти’’.

Рутка родилась в Данциге (Гданьске), который имел тогда статус свободного города и был заселён примущественно немцами. Её отец Яков работал в банке, её дед был совладельцем мельницы. В начале 30-х годов семья переехала в польский город Бендзин, ставший при нацистах еврейским гетто. В феврале 1943 г. Рутка пишет в дневнике: ‘’Я просто не могу поверить, что в один прекрасный день я буду иметь возможность уйти из дома без жёлтой звезды. Или даже что эта война вдруг закончится. Если это произойдёт, я, вероятно сойду с ума от радости’’. Рутка знала, что происходит с евреями в Европе. ‘’Вера в Б-га у меня полностью разрушена, -пишет она. — Если бы Б-г существовал, он бы не допустил, чтобы человеческие существа были брошены живыми в печь или в газовые камеры, а головы малышей разбивались прикладами’’.

Но жизнь в гетто ещё продолжалась, и Рутка рассказывает о своём поклоннике мальчике Янике и ожидании первого поцелуя. ‘’Я думаю, что моя женственность пробудилась во мне. Вчера, когда я принимала ванну и вода погладила моё тело, мне так захотелось, чтобы чьи-то руки погладили меня. Я не знаю, что это было у меня, никогда не было такого ощущения до сих пор’’. Она пишет: ‘’Немцы отступают в России, и, может, конец войны уже близок, но с нами евреями они покончат, конечно, раньше этого’’. Вот запись в дневнике, когда в городе начались аресты евреев: ‘’Я чувствую, что скоро я не смогу писать. Как заключённая сижу в своём доме, ставшем моей тюрьмой, и схожу с ума. Город затаил дыхание в ожидании и это ожидание хуже всего. Я чувствую конец близок. Это мучения и это ад’’. Она пытается не поддаваться страху, отчаянию и безнадёжности и обращается к себе: ‘’Ну, Рутка, ты совсем становишься сумасшедшей. Что с тобой происходит? Ты перестала контролировать себя’’.

Родители не знали о существовании дневника. Она рассказала о нём своей подруге Станиславе Сапинской, с которой познакомилась, когда семья Ласкер поселилась в доме, принадлежашем Сапинским. Этот дом был конфискован нацистами для еврейского гетто. Рутка сказала подруге: ‘’Я не знаю, выживу ли я, но хочу, чтобы мой дневник сохранился, и каждый мог узнать, что случилось с евреями’’. Станислава предложила спрятать дневник в подвале под половицами. В августе 1943 г. Рутка с бабушкой, дедушкой, мамой и братом оказалась в Освенциме, где по свидетельствам одной женщины, соседки по бараку, она в декабре 1943 г. умерла от холеры. По другой версии она вместе со всей семьёй погибла в газовой камере.

Станислава Сапинская после войны вернулась, чтобы взять дневник из укрытия, и затем более 60 лет хранила в своей библиотеке. Она считала, что дневник содержит очень личное, и не надо, чтобы его читали другие. Её молодой племянник, знавший о существовании дневника, всё же убедил Сапинскую, что это важный исторический документ, который нельзя скрывать от общества. 4 июня 2007 г. на торжественной церемонии в иерусалимском музее Яд Вашем Сапинская передала музею оригинал дневника. Отец Рутки Яков, единственный, кто остался из семьи Ласкер в живых.

После войны он уехал в Израиль, где у него появилась новая семья и дочь Захава, которая ничего не знала о страшном этапе жизни своего отца и его прежней семьи. Она была потрясена, прочитав дневник своей сводной сестры, сказав о своих чувствах на церемонии в Яд Вашем. Она также написала о том, как спасся Яков. Он был депортирован в Освенцим вместе со всей семьёй Ласкер. Всех, кроме него, отправили в газовую камеру. Якова, крепкого и здорового мужчину, послали на трудовые работы. Однажды он узнал, что немцам нужны люди, знакомые с финансами и деньгами. Яков, раньше работавший в банке, оказался нужен в связи с тем, что немцы создали в лагере Заксенхаузен секретную операцию Bernhard по дестабилизации экономики стран, воевавших с Германией.

Заключенные, среди которых были художники, графические дизайнеры, гравёры и печатники, занимались выпуском фальшивых денег: фунтов стерлингов, долларов и рублей. В конце войны всю группу c печатной техникой отправили в австрийский лагерь Zement, где всех должны были уничтожить. Узников спасли быстро наступавшие части американской армии, освободившие лагерь.

Ева Хейман родилась в светской семье в городе на границе Венгрии и Румынии. Венгерское название города Надь Варад, румынское Орадя. Она жила с бабушкой и дедушкой, которые были владельцами аптеки. Её родители развелись и мать вышла замуж за известного писателя и публициста, венгерского еврея Бела Жолта, жившего в Будапеште. Ева сделала первую запись в своём дневнике 13 февраля 1944 года: “Мне исполнилось 13 лет 13 числа и я родилась в пятницу”. Последняя запись 30 мая 1944 г. Всего 3 месяца решалась судьба евреев города, в котором она жила. В октябре 1944 г. Ева погибла в Освенциме. Ей было 13 лет.

Страшным это число 13 стало для Евы. 14 февраля 1944 г., в ещё спокойный день, она описывает, как прошёл её день рождения, свои планы заняться искусством фотографии, обсуждает, какое радио говорит правду о войне, и что мама Ева (она звала её Эйджи), поздравив её по телефону из Будапешта, сказала, что нет причин о чём либо беспокоиться. Но уже 19 марта она пишет в дневнике: ‘’Мой маленький дневник, ты самый счастливый из всех нас, потому что ты не можешь ощутить то ужасное несчастье, которое случилось с нами. Немцы уже здесь… Я слышала, как дядя Шандор сказал: «Нам конец. Немцы в Будапеште.” В дневнике Евы атмосфера тех трагических дней: отчаяние, безнадёжность, призрачные надежды на спасение.

Вот ещё небольшие выдержки из дневника Евы. 26 марта 1944 г. ‘’По радио объявлено о правилах для евреев, всё то, что не позволено им делать. Эйджи звонила в Будапешт сегодня. Все её друзья, включая детей, уже схвачены и убиты немцами. С тех пор как немцы здесь, я думаю только о Марте. Она тоже была ребёнком, и всё же немцы убили её. Но я не хочу, чтобы они убили меня. Я хотела бы стать фотожурналистом и в 24 года выйти замуж за англичанина”. 29 марта. ‘’Почти каждый день немцы требуют что-то отдать: пишущую машинку, ковры, постельное бельё’’. 27 марта.

‘’Приходила Джази (венгерская подруга Евы). Она ужасно плакала и сказала, что Мисс Порожлай была готова спрятать меня на своей ферме, но Мистер Порожлай, её муж, не хочет даже слышать об этом. Я готова жить даже в конюшне или свинарнике и делать всё что угодно, только чтобы не быть убитой немцами’’. 29 марта. ‘’Опять приходила Марта. Её глаза были красными от слёз, как будто она сама была еврейкой. Она говорит, что умрёт из-за того, что не может спасти меня, которую любит больше всего на свете’’. 1 мая. ‘’Мой маленький дневник, всё происходящее с нами кажется мне сном…я знаю что это не сон, но не могу в это поверить. Никто среди нас не может произнести ни слова. Мой маленький дневник, я никогда не испытывала такого ужаса’’. 10 мая (написано Евой уже в гетто, которое немцы организовали в Надь Вараде).

‘’Мы здесь 5 дней, которые мне кажутся как 5 лет. Я даже не знаю, как начать писать. Когда я думаю может ли быть хуже того, что сейчас, я прихожу к мысли, что да, может. Нет еды, нет ничего…Ночью мне снилась Джази, а утром я проснулась с рыданиями’’. 18 мая. ‘’Мой маленький дневник, у меня нет секретов от тебя. Я слышала, как дедушка сказал, что многие в гетто кончают с собой принимая яд, и что он и бабушка хотели быть сделать то же самое’’. 29 мая. ‘’Мой маленький дневник, теперь всё идёт к концу. Гетто разделили на части, и они готовы нас депортировать’’.

Два раза венгры, дружившие с Ласкерами, предлагали тайно увести Еву из гетто и спасти её, но бабушка, боявшаяся за её судьбу, им отказала. Еве так и не удалось спастись, но она спасла свой дневник с помощью Мариски Сабо, венгерской женщины, раньше помогавшей бабушке Евы по хозяйству. Однажды один, как о нём пишет в дневнике Ева “,добрый жандарм”, позволил Мариске зайти на несколько минут к Ласкерам в гетто, где Ева передала ей дневник и попросила его спрятать. Вместе с Евой в Освенциме погибли бабушка и дедушка, но спаслись её мать Ева и отчим Бела Жолт.

Их спасение из гетто города Надь Варад требует отдельного рассказа, основанного на потрясающей мемуарной книге Жолта ‘’9 чемоданов’’, опубликованной сначала в журнальной версии в 1946-1947 г. и ставшей одной из первых книг о Холокосте.

Жолт и Эйджи, которая выздоравливала после перенесённой операции, находились в больнице, расположенной в гетто, когда началась депортация евреев в Освенцим, куда каждую неделю отправлялся очередной эшелон. Туда же должны были отправить и пациентов больницы. Один из докторов, знавший книги Жолта, предложил план временного спасения его, Эйджи и ещё нескольких евреев путём создания в больнице якобы тифозного барака, куда немцы боялись бы заходить. Об этом знала, судя по дневнику, и Ева, которую Бела тоже включил в этот план.

Однако из-за ряда обстоятельств сделать это не удалось, и в очередном эшелоне Ева с бабушкой и дедушкой отправилась в газовую камеру Освенцима. Спасла Жолта и Эйджи из гетто одна из их близких будапештских друзей, которая, приехав в Надь Варад, подкупила венгерских жандармов, охранников “тифозного” барака больницы, и с поддельными паспортами поездом доставила их в Будапешт, где их одиссея спасения ещё продолжалась благодаря деятельности Рудольфа Кастнера, одного из руководителей венгерского комитета помощи и спасения.

Кастнер вёл перегововоры с нацистами о выкупе евреев сначала с Эйхманом, а затем с доверенным лицом Гиммлера Куртом Бехером. Нацисты согласились дать разрешение на выезд в Швейцарию 1686 венгерским евреям за 8,6 млн швейцарских франков. Первая группа поездом достигла Швейцарии в июне 1944 г. Вторая группа евреев, в которой находились Жолт и Эйджи, была доставлена в лагерь Берген Бельзен, откуда только через несколько месяцев была отправлена в Швейцарию.

После войны Мариска Сабо передала дневник Евы Эйджи, которая 2 года думала публиковать его или нет и наконец напечатала под своей редакцией. Было ли что-то в дневнике, что могло не понравиться ей? И написала ли Ева, что мать обещала её спасти, но ничего не сделала для этого? И ещё: она же говорила Еве, что если придётся, она будет с ней в одном вагоне эшелона, уходящего в Освенцим. Едва только дневник (возможно, как многие считают, с купюрами, сделанными Эйджи при редактировании) был опубликован в 1948 г. как мучительно переживавшая страшную нравственную коллизию Эйджи покончила с собой, приняв яд.

Бела Жолт в 1945 г. основал в Венгрии Радикальную Буржуазную партию, был выбран в парламент и умер в 1949 г. ещё до захвата власти коммунистами. Рудольф Кастнер после войны работал в Израиле, занимая крупный министерский пост. В 1953 г. журналист Грюнвальд обвинил его в том, что в обмен на выезд в основном богатых и известных людей он скрывал известную ему информацию о намерении нацистов уничтожить сотни тысяч венгерских евреев.

В обстановке политической атмосферы, сложившейся вокруг этого дела, Кастнер в 1957 г. был убит тремя экстремистски настроенными израильскими юношами. В 1958 г. Верховный суд Израиля признал Грюнвальда виновным в клевете и снял с Кастнера большинство обвинений.

Без сомнения, дневники, написанные талантливыми тринадцатилетними девочками Руткой Ласкер, Евой Хейман и, конечно, Анной Франк, стали бесценными документами Холокоста, потрясающими свидетельствами трагедии миллионов европейских евреев.

Источник